Прекрасные создания

Ридли опять обхватила меня рукой, еще крепче, и издала странный звук вроде смешка с рычанием. Звук был недружелюбным. Я пытался следить за ситуацией, но чувствовал себя одурманенным, а горло будто было забито мокрыми носками.

Держась за меня одной рукой, вторую руку Ридли резко выбросила вверх в потолок:

— Ну, раз ты решил оказать мне неласковый прием.

Весь свет в доме мгновенно погас. Сам дом словно сжался.

Голос Мэйкона спокойно потек вниз откуда-то из тени верхних этажей.

— Ридли, моя дорогая, какая неожиданность. Мы не ожидали тебя.

Не ожидали ее? Это что еще значит?

— Я бы ни за что на свете не пропустила Дни Сбора, и, смотри, я привела гостя. Или, я думаю, ты бы сказал, что я его гостья.

Мэйкон спустился вниз по ступеням, не сводя глаз с Ридли. На моих глазах кружили два льва, и я оказался между ними. Ридли играла мной, а я ей поддался, она выудила, высосала из меня все, что ей было нужно, как из того леденца, что был у нее во рту.

— Не думаю, что это хорошая идея. Я уверен, что тебя очень ждут в другом месте.

Она с причмокиванием вытащила леденец:

— Я же уже сказала, что ни за что не пропущу. К тому же ты же не хочешь, чтобы я везла Итана домой, это так далеко. О чем мы будем разговаривать?

Я хотел предложить, чтобы мы ушли, но не мог произнести ни слова. Все просто стояли в холле и смотрели друг на друга. Ридли облокотилась на перила.

Мэйкон нарушил молчание:

— Покажи Итану гостиную. Я уверен, ты помнишь, где она находится.

— Но Мэйкон… — женщина, видимо, это был тетя Дель, выглядела напуганной и сбитой с толку, как будто она не совсем понимала, что происходит.

— Все в порядке, Дельфина.

Я видел, как сосредоточен Мэйкон, просчитывая шаг за шагом все, что будет дальше. Я не понимал, во что именно я вляпался, и меня успокаивало, что Мэйкон был здесь. Гостиная была последним местом на Земле, куда я хотел попасть. Единственной моей мыслью было удрать оттуда, но я собой не владел. Ридли держала меня в своей хватке, и все время, пока она прикасалась ко мне, я находился словно на автопилоте. Она важно завела меня в гостиную, где я впервые здорово оплошал перед Мэйконом. Я взглянул на Ридли, вцепившуюся в мою руку — эта оплошность, куда хуже первой.

Комната освещалась сотнями крошечных черных гадальных свечей, с люстры свисали нитки черных стеклянных бус, на двери, ведущей на кухню, висел огромный венок в основном из черных перьев. Стол был сервирован серебряными столовыми приборами и жемчужно-белыми тарелками, и насколько я мог еще судить, они и были, собственно, из жемчуга.

Из открывшейся кухонной двери вышла Лена с огромным серебряным блюдом в руках, доверху наполненным экзотическими фруктами, определенно не растущими в Южной Каролине. На Лене был приталенный черный жакет до пола, завязанный на талии. Одеяние не принадлежало к какому-то определенному времени, я не видел ничего подобного ни в нашем округе, ни в нашем веке, но на ногах у нее я увидел привычные кеды Converse. Она выглядела даже еще красивее, чем когда я впервые был приглашен сюда на ужин… когда это было? Пару недель назад?

В голове был туман, будто я не мог до конца проснуться. Я глубоко вздохнул, но все, что смог почувствовать, был запах Ридли, мускусный запах, смешанный с чем-то очень сладким, запах кипящего на плите сиропа, сильный и удушающий.

— У нас почти все готово. Осталось только… — Лена замерла, так и остановившись в дверном проеме. На лице у нее читалось, что она увидела привидение или чего похуже. Я не мог определить, что именно вызвало такую реакцию, то ли появление Ридли, то ли то, что мы с ней стояли вдвоем рука об руку.

— Ну что ж, привет, сестренка. Давно не виделись, — Ридли шагнула вперед, притащив меня за собой, — ты меня не поцелуешь?

Блюдо, которое несла Лена, грохнулось на пол.

— Что ты здесь делаешь? — голос Лены был так тих, что даже шепотом его нельзя было назвать.

— Как это что? Я приехала повидаться с моей любимой сестрой, конечно, и привела себе пару.

— Я не твоя пара, — еле выдавил я, все еще приклеенный к ее руке. Она достала сигарету из пачки, засунутой в голенище ее ботинка, и зажгла ее, проделав все это одной свободной рукой.

— Ридли, пожалуйста, не кури в доме, — сказал Мэйкон, и сигарета тут же погасла. Ридли, усмехнувшись, отправила ее в блюдо с чем-то вроде картофельного пюре, но, безусловно, это было не оно.

— Дядя Мэйкон, ты всегда слишком серьезно относился к правилам дома.

— Эти правила были установлены очень давно, Ридли. И ни ты, ни я ничего не можем сделать, чтобы изменить их.

Они опять уставились друг на друга. Мэйкон повел рукой, и стул сам по себе отодвинулся от стола:

— Почему бы нам всем не сесть? Лена, не могла бы ты предупредить Кухню, что у нас на два гостя больше.

Лена все еще стояла на том же месте, в бешенстве:

— Она не может остаться.

— Все в порядке. Здесь тебе никто не навредит, — заверил ее Мэйкон, но Лена не выглядела напуганной, она выглядела разозленной.

Ридли улыбнулась:

— Уверен?