Прекрасные господа из Буа-Доре

Мальчик прожил некоторое время с цыганами и знал, что такое воровство. Он был одарен к тому же необычайной проницательностью. Он понял подозрения, которые он навлек на свою приемную мать, и он готов был скорее ослушаться, но снять эти подозрения с матери, доказав ее невиновность.

– Да, – сказал он, – довольно давно.

И поскольку он произнес это уверенно и даже с гордостью, маркиз и Адамас почувствовали, что они смогут его разговорить.

– Так, значит, господин де Виллареаль дал его ей? – спросил Адамас.

– О нет, он оставил его…

– Где? – спросил маркиз. – Ну же, надо сказать, или я не стану больше верить вам, малыш. Где он его оставил?

– В сердце моего отца! – ответил Марио, лицо которого выражало чрезвычайное волнение.

У него было желание излиться, эта тайна давила его, он сказал первое слово, он не мог больше молчать.

– Адамас, – сказал маркиз, охваченный внезапным волнением, – закрой дверь, а ты, малыш, иди сюда и рассказывай. Ты среди друзей, ничего не бойся, мы тебя защитим, мы добьемся для тебя справедливости. Расскажи нам все, что ты знаешь о своей семье.

– Хорошо, – сказал мальчик, – если вы меня любите, нужно покарать господина де Виллареаля, потому что это он убил моего отца.

– Убил?

– Да, Мерседес это видела!

– Когда это случилось?

– В день, когда я появился на свет, в день, когда умерла моя мать.

– И почему он убил его?

– Чтобы иметь много денег и драгоценностей, которые были у отца.

– Вор и убийца! – воскликнул маркиз, глядя на Адамаса. – Знатный человек! Друг Гийома д’Арса! Разве в это можно поверить?

– Месье, – сказал Адамас, – дети сочиняют много сказок, и я думаю, что этот насмехается над нами.

Краска залила лицо Марио.

– Я никогда не вру! – сказал он с умилительной энергией. – Господин Анжорран всегда говорил: «Вот этот ребенок совсем не лгун». Моя Мерседес всегда говорила мне, что никогда не нужно врать, а лучше молчать, когда не хочешь отвечать. Поскольку вы заставили меня говорить, я говорю, что это правда.

– Он прав, – воскликнул маркиз, – и я отлично вижу, что благородной кровью заполнено сердце этого красивого мальчугана! Говори же, я тебе верю. Скажи, как звали твоего отца?

– Ах, вот этого я не знаю.

– Честью клянетесь, дружок?

– По правде, – ответил мальчик, – мою мать звали Марией, вот и все, что я знаю, и вот поэтому господин Анжорран дал мне при крещении имя Марио.

– Но Мерседес сказала, я это отлично помню, – заметил Адамас, – что эта дама передала кюре обручальное кольцо, она говорила также о печати.

– Да, – сказал Марио, – печать принадлежит моему отцу, внизу там был герб, но у нас ее украли не так давно. Что же касается кольца, то никогда господин Анжорран, ни моя Мерседес, которая все-таки очень ловкая, ни я, никто не мог открыть его. Однако внутри него что-то есть. Моя мать, которая умерла, ни произнеся ни слова, кроме имени, полученного при крещении, Мария, сделала знак кюре открыть ее кольцо. У нее не было сил этого сделать, но и он не сумел этого!

– Пойди принеси его, – сказал маркиз, – и мы, возможно, сможем!

– О нет! – воскликнул Марио испуганно. – Моя Мерседес не захочет, и, если она узнает, что я рассказал, она будет очень огорчена.

– Но все же, почему она прячет от нас то, что могло бы помочь тебе найти семью?

– Потому что она думает, что вы послушаете испанца и что он убьет ее, если поймет, что она его узнала.

– А он что, до сих пор не признал ее?

– Он не видел ее, поскольку она пряталась!

– И она встречала его где-нибудь после этого гадкого дела?

– Нет, никогда.

– И спустя десять лет она уверена, что узнала его? Что-то сомнительно…

– Она говорит, что уверена в этом, что он почти не постарел, что он всегда одевался в черное, и его старый слуга, она уверена, что он тот же самый. О, она их хорошо рассмотрела! Когда три дня назад мы повстречали их около другого замка, который недалеко отсюда…

– Ах, да! Ну же, – сказал маркиз, – расскажите, как она его встретила.

– Он был с красивым и добрым молодым вельможей, которого позже, я слышал, вы звали Гийомом, говоря о нем. Он дал тогда много монет цыганам, с которыми мы были. А испанец разозлился и хотел меня ударить. Мерседес сказала мне:

– Это он! Послушай! Это он! А другой – его старый слуга, я тоже его узнала!

И она побежала за ними, чтобы видеть до тех пор, пока господин Гийом не сказал нам, что это ему неприятно. Тогда Мерседес спросила его имя и имя его друга с тем, сказала она, чтобы молиться за них. Но господин Гийом не обратил на нас внимания, и цыгане пошли своей дорогой в другую сторону. Тогда Мерседес дала им уйти и сказала мне: «Мы повстречали убийцу твоего отца, я утверждаю это. Нужно узнать их имена». Тогда мы вернулись назад, мы просили милостыню в замке Ла Мотт, и поскольку на нас не обращали внимания, Мерседес сказала мне, чтобы я слушал, что говорят слуги и крестьяне, и так мы узнали, что испанец будет жить у маркиза, поскольку маркиз послал за его каретой и приказал приготовить иностранцу комнату для почетных гостей.