Прекрасное далеко

Я кладу ладони на камень. Сквозь меня проносится волна силы. Камень вспыхивает золотисто-белым сиянием, а мир вокруг чернеет. Как на негативе фотографии: позади меня здание школы, передо мной — каркас восточного крыла, а дальше — лес. Но я поворачиваю голову, и мне кажется, будто между мной и лесом что-то мерцает. Я моргаю, стараясь понять, что это такое, крепко зажмуриваюсь…

И когда я снова смотрю в ту сторону, я вижу очертания двери.

— Джемма, почему ты нас разбудила посреди ночи? — спрашивает Фелисити, протирая глаза.

— Увидишь, — говорю я.

Фелисити дрожит, она в одной лишь ночной сорочке.

— Мы могли бы по крайней мере взять плащи…

Энн обнимает ее за талию. Зубы у нее стучат.

— М-мне хочется вернуться в-в постель. Если миссис Найтуинг нас за-заметит…

Энн оглядывается, боясь увидеть за нашими спинами директрису.

— Обещаю, вы не разочаруетесь. Быстрее! Становитесь здесь.

Я показываю подругам место рядом с башней, ставлю лампу у их ног. Лампа бросает на девушек странный белый свет.

— Если это какая-то детская выходка, я тебя просто убью! — предупреждает Фелисити.

— Нет.

Я встаю над древним камнем и закрываю глаза. Ночной холод щиплет кожу.

— Джемма, ну в самом-то деле! — жалобно произносит Фелисити.

— Тихо! — огрызаюсь я. — Мне нужно сосредоточиться.

Голос сомнения жужжит в ушах: «Ничего не выйдет! Ты утратила силу!»

Но я не желаю слушать. Не в этот раз. Я медленно изгоняю страх. Земля вибрирует под ступнями. Сама почва, кажется, взывает ко мне, поддерживая чарами. В пальцах бьется энергия, и это одновременно и пугает, и возбуждает. Я открываю глаза и протягиваю руку, ищу тайную, скрытую дверь. Я не столько вижу ее, сколько ощущаю. И это — чувство изысканной жажды и радости. Рана желания, которая не может быть исцелена. Дверь нашептывает мне тайны, которые я не в силах постичь, на языке, которого я не понимаю. Завывает ветер. Он бросает на нас маленькие смерчи пыли.

Земля слабо мерцает. Снова появляются неясные очертания двери.

— Вот это да! — выдыхает Энн.

Фелисити осторожно протягивает руку.

— Ты уверена, что она ведет в сферы?

— В ночь пожара тварь из Зимних земель явилась, чтобы забрать Сару, — напоминаю я подругам. — А Евгения Спенс предложила себя вместо нее. Она бросила свой амулет — вот этот самый амулет — моей матери и запечатала дверь в сферы. А восточное крыло сгорело. И все следы двери исчезли.

— Но мы не знаем, та ли это дверь, — дрожа, говорит Энн. — Она может вести куда угодно. Даже в Зимние земли.

— Я намерена воспользоваться этим, — говорю я, цепляясь за мелькнувшую надежду.

— Н-но мы можем угодить в ло-ловушку, — возражает Энн.

— Мы уже в ловушке, — говорит Фелисити. — И я хочу узнать, что случилось с Пиппой.

Она берет меня за руку. Я подхватываю лампу.

— Энн?

Я протягиваю ей руку, в которой держу лампу, и Энн крепко сжимает мое запястье холодными пальцами. Я глубоко вздыхаю, мы шагаем вперед. На мгновение кажется, будто мы падаем, а потом все исчезает, и остается только тьма. Она пахнет затхлостью и чем-то сладким.

— Джемма? — шепотом окликает меня Энн.

— А что случилось с Фелисити?

— Я здесь, — звучит голос Фелисити. — Где бы мы ни находились.

Я держу лампу перед собой, она освещает несколько футов пространства впереди. Мы в каком-то длинном коридоре. Свет падает на высокий сводчатый потолок, сложенный из светлых камней. Сквозь щели в стенах тут и там свисают корни. За нашими спинами мирно дремлет школа Спенс, но она как будто отделена от нас огромным стеклом; мы идем дальше.

— Да?

Стены неясно светятся, словно путь нам освещают сотни крошечных светлячков, а позади нас они снова гаснут. Коридор извивается, поворачивает самым затейливым образом.

Голос Энн пробуждает в туннеле эхо:

— Только бы нам не потеряться, Джемма!

— Ты можешь помолчать? — сердится на нее Фелисити. — Джемма, надеюсь, ты не ошибаешься.

— Идемте, идемте, — говорю я.

Мы подходим к какой-то стене.

— Ну вот, тупик, — произносит Энн дрожащим голосом. — Я так и знала.

— Ох, да уймись ты! — рявкает Фелисити.

Но это должно быть здесь. Я не собираюсь отступать. «Высвободи магию, Джемма. Почувствуй ее. Развяжи ее силу».

Не знаю, что это взывает ко мне. Как если бы сами камни пробудились. В стене появляются очертания новой двери, по краям пробивается ослепительный свет. Я толкаю дверь. Она распахивается, выбросив в воздух облако пыли, как будто была заперта долгие века, — и мы ступаем на луг, полный благоухающих роз. Небо над нами ярко-голубое с одной стороны и золотисто-оранжевое, закатное — с другой. Это то самое место, которое так хорошо нам знакомо, но которого мы так давно не видели.

— Джемма, — мурлычет Фелисити; ее переполняет благоговейное ликование. — Мы это сделали! Мы наконец-то вернулись в сферы!

Глава 9

— Как здесь прекрасно! — кричит Фелисити.

Она кружится на месте до тех пор, пока не падает в высокую траву, продолжая хохотать.

— Ох, это самая волшебная, великолепная весна, какую я только видела! — бормочет Энн.