Прекрасное далеко

Осмотреться, побродить вокруг кемпинга времени не остается. Успеваешь увидеть белый песок на берегу Финского залива и сосны— великаны. Рядом усадьба И. Е. Репина.

В 1917 году, не принявший революцию художник, переехал в Финляндию. Репино, Куоккала это и есть та самая бывшая Финляндия. Посетить музей И.Е. не удалось. Всю энергию, всю силу эмоций отнимал Великий город Ленинград. С того далекого времени я остаюсь как бы прикованной невидимой цепью к этому городу. Если кто-то спросит: — Куда ты хочешь поехать? Я даже ночью отвечу: — В Петербург. Петербург для меня сегодня — это Эрмитаж, Русский музей, Мариинский, Михайловский театры и конечно дворцы, дворцы. Сегодня, сейчас я хочу ночью мчаться на хорошей скорости по Невскому проспекту навстречу любимому городу.

Остров страданий и надежд

Холодное лето, а здесь еще весна 1970-го. Соловки, север России. Неприступные стены, мощные башни. Кто и как сложил эти валуны в мощные сооружения? Сильные руки, человеческая смекалка, Божья помощь подняли над землей эту мощь и красоту. Спасо-Преображенский собор, Благовещенская церковь, Белая башня. На то, что мы сейчас знаем о Соловках нам только слегка намекали экскурсоводы. Один неосторожно сказал:

— Здесь вы ходите по костям.

Расселили туристов по два человека в келье. Ночью стены в кельях становились теплыми. Утром поняли, что в коридоре топили печи, а дым проходя по дымоходам, проложенным в стенах обогревал кельи. Обосновавшись в заповеднике, мы задумывались над мрачным прошлым монастыря. После долгих наших экскурсий по островам спешили в свои кельи. Молодежь, прибывшая в монастырь после работы по расчистке территории, весело пела и танцевала. Много чудес встречалось нам здесь. Первое чудо — это, конечно, Святое озеро, воду из которого можно пить просто, набирая в ладони. Прекрасные дороги тоже воспринимаются как чудо. Лодочный поход по каналам острова. Каналы узкие, деревья правого и левого берегов смыкают свои ветви над головой. Берега каналов укреплены дубовыми плахами. Каналы соединяют большое количество мелких озер, и только экскурсовод знает, куда грести и как вернуться обратно. Отдельное особо стоящее чудо — скиты, землянки отшельников на Анзере. Однажды на закате нам предложили побывать на Большом Заяцком острове. К берегу подали какой-то вместительный ящик с двумя моторами. Погрузились и вышли в море. Неожиданно один мотор зачихал и благополучно заглох. С одним мотором мы остались на полпути между островом и берегом. Капитан нашего «судна» решил следовать вперед. Решение было признано большинством голосов. Что влекло нас к этому острову? Конечно лабиринты, неолитические лабиринты. Лабиринты в виде колец, выложенных на земле крупными камнями, мелкими и средними булыжниками. Что все это значит, остается загадкой и по сей день. Сейчас доступ на Большой Заяцкий остров закрыт из-за боязни, что туристы разберут лабиринты на сувениры.

Вернулись ночью тихим ходом на одном моторе, благо ночь еще была светлая северная. Еще одно чудо. Если запастись терпением и разбивать на морском берегу крупные булыжники, может повезти и на изломе засверкают сказочные аметисты. Сегодня в начале ХХI века понимаю, что Соловецкий остров — это не только место чудес, но и место великой скорби. Читайте, изучайте историю и учитесь плавать.

Морская душа

Корпус списанного автобуса, казалось, навсегда притулился на краю обрыва. Умелые руки Николая превратили его в маленькую уютную дачку. Позади домика поднялись миндальные деревца, у крыльца зацвели розы. Крым, море, палящее солнце. Если хватит смелости спуститься с обрыва по крутым ступеням, попадаешь сразу на пляж, где хозяева только мы. На берегу под обрывом нора — гараж, там строится глиссер. Целыми днями Николай шлифует, строгает, красит. Наконец лодка спущена на воду, мотор проверен, капитан на борту. Как стрела из туго натянутого лука, глиссер срывается с места и все мы становимся свидетелями захватывающего зрелища. На гладкой сверкающей поверхности залива лодка то совершала невероятные повороты, то уходила далеко в море и на бешеной скорости летела, казалось, прямо на нас. Мы носились по берегу, вопили и визжали от восторга. В какой-то миг мы остановились и замолчали. Кто-то тихо произнес:

— А капитан ведь не умеет плавать…

Восторг сменился тревогой. Наконец показательное выступление закончилось. Уже с легкой душой все поздравляли Николая. Что должен был чувствовать этот человек, которого судьба согнула в бараний рог? Огромный горб, короткое туловище, длинные руки и ноги, и светлые ясные глаза.