Прекрасное далеко

Отец заметно успокоился и принялся есть подогретую кашу. Катя была извлечена из кровати и усажена на свой стульчик поближе к столу. Девочка не капризничала, когда мама ее кормила – она прекрасно понимала, что каша полезна для растущего организма. Пускай у нее и вкус не очень. Но есть такое слово – надо. В этом возрасте не ты выбираешь кашу, а каша выбирает тебя. Кажется так ее отец в прошлой жизни иногда шутил за столом. Снова едва подавив грустные воспоминания, Катя взялась за ложку – она уже давно самостоятельная и легко может удержать ее в маленьких пальчиках.

– Я за билетами. – Саманта посмотрела на мужа. – Поешьте, потом погуляйте часа два, только недалеко, раз уж тебя на операцию кладут и от работ освободили. – Жена улыбнулся. – Кто бы мог подумать, что мастер такой внимательный и чуткий к чужим проблемам.

– Я же говорил, что он хороший мужик. – Ответил Курт с набитым ртом.

В общем завтра Катя отправилась в свое первое путешествие. Утром ее подняли, умыли, накормили, одели в серенький комбинезончик, которые местная промышленность выпускала для детей и маленькие ботиночки, напоминающие армейские берцы. Мама одела специальные лямки поверх одежды и сунула в них дочь – мелкая хоть и может самостоятельно ходить, но вот долго бежать, держась за ручку, явно не способна – быстро устанет. Некоторые в этом возрасте еще из колясок не вылезают, а наша уже вовсю по квартире бегает и по парку самостоятельно ходит. Саманта положила еду в рюкзак, Курт помог одеть его на спину, вперед посадил Кэти, которая на удивление вела себя тихо. Дочка вообще никогда не капризничала и не вопила в голос, спокойно перенося все, что с ней делали родители. Умыться – пожалуйста, кашу съесть – тоже не откажется. Поморщится для вида, но всю порцию умнет. В туалет сходить – сама горшок свой ищет. Чудо, а не ребенок. Так что Курт был уверен, что дочка проблем Саманте в дороге не доставит.

Как всегда по улицам, переходам и коридорам города на работу спешили люди. Саманта умело лавировала в этом потоке, защищая дочь от случайных толчков и тычков. Главное – добраться до станции монорельса и сесть в поезд, который идет до третьего сектора. Там сделать пересадку и уже оттуда попасть на воздушный вокзал. Дирижабль отходит в одиннадцать, сейчас раннее утро и Саманта точно успеет – она всегда умела правильно рассчитать время и это чувство ее ни разу не подвело.

Смотреть в окно вагона поезда было скучно – одни и те же решетчатые переходы, балконы, хитросплетения труб и кабелей, расходящиеся в разные стороны. Стало интересно только тогда, когда мама собралась выходить – здесь уровень зданий города понижался. Строения выглядели такими же монументальными, как и в секторе Кати, но высотой явно пониже. Это что же, выходит она жила ближе к центру? Потому что их район с высотками в свою очередь уступал небоскребам города, которые изредка было видно в разрывах смога, если вдруг начинал дуть сильный ветер. Но даже здесь, в этом секторе солнце также продолжало прятаться за тучами вредных выбросов. Мама привычным движением поправила защитную маску на своем лице и лице дочери. Механикусы всегда предупреждали население города о выбросах заводов и все немедленно применяли средства индивидуальной защиты. Ибо последствия такой халатности нередко заканчивались химическим отравлением или же смертью. Благо, что такие выбросы были редкими – обычно Катя в это время сидела дома и попала под такой в первый раз. Но раз уж так сложились звезды, что именно сейчас чудикам в красных балахонах вздумалось «пукнуть» на весь город, то приходилось следовать рекомендациям, чтобы не завернуть ласты.

В вагоне поезда воздух фильтровался и Саманта стянула маску, с наслаждением вдыхая. Здесь хотя бы не чувствовалось отвратительного запаха химической вони и можно было свободно дышать. Состав шел полупустым – с этого сектора на вокзал ехали только работяги или редкие пассажиры. Но Саманта знала, что салон третьего класса дирижабля, на который она купила билет, будет забит до отказа – ей с дочкой досталось место возле туалета, в который на протяжении двух суток будут ломиться страждущие. Но для нее это хорошо – ребенка не придется таскать через весь салон. Саманта даже не рассчитывала на отдельную каюту, денег на место в купе не хватило, так что пришлось брать в общем. Сотня человек в отсеке, сопящих, кашляющих, чихающих, воняющих будет лететь вместе с ними до самого Каскада. А уже оттуда, вдохнув полной грудью свежего воздуха Зеленых Земель, Саманта сядет на поезд и умчится к предгорьям, где находится родительский дом. Уютный уголок среди распаханных и засеянных полей, где ее всегда ждут. Джон чаще навещал отца – ему лететь гораздо ближе, тогда как дочь забралась в другое полушарие планеты. Но хотя бы связь есть.