Префект

– Верно, – согласилась Омонье. – Появление долгоносиков ожидается через… пятьдесят пять минут одиннадцать секунд. Местным дружинникам поручено содействовать эвакуации. Они на стыковочных узлах, значит долгоносики получат беспрепятственный доступ к центру голосования. Если события пойдут по обычному сценарию, производственный комплекс Торияма-Мерчисона начнет выпуск роботов менее чем через десять часов.

– Получается, у эвакуируемых есть это время, – проговорил Дрейфус. – Мы всех вывезем.

– Увы, нет, – отозвалась Омонье, чья голограмма смотрела на Дрейфуса, словно тот сидел в штабе один. – Нынешняя ситуация сродни эпидемии. Нам известно, что Аврора способна подчинять себе анклавы, захватывая центры голосования. Мы понятия не имеем, какие еще козыри она выложит, если ей позволить. Я не могу допустить, чтобы она перебиралась из анклава в анклав другими способами. В том числе на кораблях с эвакуируемыми гражданами.

– Но, Джейн…

– Эвакуация продолжится до самого последнего момента, – сказала Омонье. – Но едва на Торияма-Мерчисон высадятся первые долгоносики, я отведу лайнеры. – Для пущей ясности она добавила: – Даже если в стыковочных узлах останутся люди.

– А потом? – спросил Дрейфус, прекрасно понимая, что ответит Омонье.

– Начнем обстрел. Лишим Аврору одного плацдарма.

– В «веретене» останутся десятки тысяч человек.

– Около тридцати пяти тысяч, если «Беллатрикс» сделает еще один рейс. Том, иначе никак. Первые торпеды мы, разумеется, направим на производственный комплекс. Его необходимо уничтожить, поэтому удар нанесем мощный, соизмеримый с атакой на весь анклав. У «веретена» будут дежурить корабли, только вряд ли кто уцелеет.

– Наверняка есть другие варианты.

– Конечно есть. Торпеды можно направить на шесть анклавов, которые Аврора уже контролирует, и еще на два, которые она вот-вот захватит. Так мы ее остановим, но при этом уничтожим не десятки тысяч, а миллионы людей.

– Расстрел одного анклава погоды не сделает.

– Мы создадим Авроре сложности. Пока мне достаточно и этого.

– В одиночку «Доспехам» не справиться, – с безысходностью проговорил Дрейфус. – Нужно просить о помощи всех, кто владеет кораблями и может содействовать эвакуации.

– Я запросила помощь по всем обычным каналам. Надеюсь, кто-нибудь откликнется, но особо не рассчитываю.

Джейн замялась, по-прежнему глядя только на Дрейфуса. Том чувствовал, что у них тет-а-тет; другие префекты в разговоре не участвовали.

– Том, тут еще один момент.

– Какой? – спросил Дрейфус.

– Я намерена отключить центры голосования и, следовательно, абстракцию по всему Поясу. Слишком велика опасность того, что Аврора использует сеть в собственных целях.

– Разве ей мало долгоносиков?

– Долгоносики – основное оружие, но у нас нет гарантий, что Аврора не применит другие средства. Я уже получила чрезвычайные полномочия, все существующие. Следовательно, я вправе применить массовую эвтаназию ради спасения большинства. Я также могу отключить информационные сети.

– Сети нужны для координации наших собственных действий.

– Необходимые каналы связи мы сохраним, а остальные перекроем. Иначе возможны любые сюрпризы.

Дрейфус проанализировал свои мысли и с ужасом понял, что запланированный расстрел анклавов шокирует его меньше, чем отключение абстракции на всем Поясе. Суть заключалась в том, что в большинстве анклавов жизнь еще текла по относительно нормальному руслу. Часть граждан заметила кризис, а часть, погруженная в мир своих фантазий, полностью от него отрешена. Неизвестно, изменится ли это с началом стрельбы, а вот полное отключение абстракции прочувствуют и в Солипсисте Безайле, и в Устойчивой Вегетативности, и в самых радикальных тираниях. Хотят они того или нет, но им придется столкнуться с неприглядной реальностью.

Блистающий Пояс вот-вот погрузится во мрак, других вариантов у «Доспехов» нет.

– Джейн, у меня только одна просьба, – сказал Дрейфус. – Пока не отключили абстракцию, сообщите людям, что «Доспехи» с ними. Объясните, что мы рядом, что сражаемся и не бросим их ни при каких обстоятельствах. И пусть они помнят об этом.

– Обязательно скажу, – пообещала Омонье.

Глава 26

Когда Талия надрезала последнюю балку в шаре центра голосования, руки дрожали так, что она чуть не выронила хлыст. Работа шла мучительно медленно, и не только потому, что устройство раскалилось: дольше минуты не удержишь, даже обернув кисть шарфом. Режим меча сбоил, хвост то и дело терял создаваемую пьезоэлектричеством жесткость, молекулярная режущая кромка теряла эффективность. Прежде хлыст рассекал гранит как масло; теперь же Талия отчаянно напрягала мышцы, заставляя хлыст резать балки.

Самой упрямой оказалась девятая: почти полчаса ушло на такой надрез, чтобы балка переломилась, когда Талия переведет ищейку в режим гранаты и взорвет.

– Хватит? – шепотом спросила она, хотя инструмент жужжал и трещал так, что особого смысла шептать не было.

– Надеюсь, что да, – ответил Парнасс. – По-моему, твоя штуковина резать больше не может.

– Боюсь, вы правы. – Талия позволила хвосту втянуться в рукоять.