Предрассудок

– Путейцы, – поспешил объяснить коллеге физик, – можно сказать, обеспечивают транзитным судам «зелёную улицу». И ось судового хода обозначают, и лоцманские карты составляют, и труднопроходимые участки углубляют. Кстати, на берегу могут по профилю строительных работ трудиться. Просто к здоровью судоводителей требования жёстче. Зрение нужно стопроцентное и профессия судоводителя на слуху.

Действительно, несмотря на то, что тогда почти все начальники районных водных путей были нашими выпускниками, глупый, непонятно откуда взявшийся предрассудок, похоже, не собирался исчезать. Более того, пословицу «Курица – не птица, женщина – не человек», которую я имела неосторожность произнести на занятиях по драме Александра Николаевича Островского «Гроза», остряки сразу переделали, и вскоре мне попалась надпись: «Курица – не птица, гидрат – не человек». – Ну, что за невежда пакостничает! – возмущалась я, надеясь найти автора послания и объяснить ему, что не прав. Вот и отец парнишки, когда-то воинственно настроенный против путейцев, изменил мнение.

Но я ошиблась.

* * *

В конце ноября в училище появился вернувшийся из навигации помощник капитана. Усатый, грузный, в лёгкой кожаной куртке, без шапки в сорокаградусный мороз (очевидно, приехал на собственной машине) он возник в дверном проёме преподавательской.

– Приветствую, Виталий Александрович! – шагнул он к заведующему учебной частью. Тот поднялся навстречу, выйдя из-за стола, протянул руку:

– Рад видеть! Присаживайся. Решил про сына узнать?

– Конечно. По моим стопам пошёл, – произнёс он гордо, осматриваясь по сторонам. – Почти ничего здесь не поменялось. Даже вы, Виталий Александрович, тот же. Старость вас не берёт.

– Некогда нам стареть! – отреагировал педагог, польщённый комплиментом. – А сын твой славный парнишка, старшина взвода ВП-11.

– Водные пути? – засомневался мужчина. – Вы шутите?

– Нет. Гидротехническое отделение. А что?

– Не может быть! – помощник капитана соскочил с места. – Да лучше иметь дочь судоходную чем сына гидрата! Где начальник отделения? Сейчас же отчисляемся!

Он пулей вылетел в коридор.

– Постой, постой же! – напрасно попытался остановить его Виталий Александрович.

– Самодур! – заведующий учебной частью устало опустился в кресло. – Что с ним сделаешь? – обратился он ко мне, свидетельнице скандала.

– Может быть, Анатолий Михайлович сможет его переубедить?

– Бесполезно. Никто ему не указ, – Виталий Александрович прижал руку к груди. – Больше тридцати лет тут работаю, но впервые такое вижу. Бывало ребята, которых медкомиссия на судоводительское забраковывала, забирали документы, как их не уговаривали перейти на гидротехническое, не соглашались, но чтобы так, когда парнишка сознательно сделал выбор… Не понимаю. Пацаны есть пацаны, вчерашние школьники, подсмеиваются друг над дружкой, но это же взрослый мужчина, помощник капитана, отец.

* * *

На другой день я столкнулась с ними на плацу. Со стороны второго учебного корпуса, где находился кабинет начальника специальности, бодро шагал глава семейства, за ним неторопливо мать с сыном. Бывший старшина, уже не в курсантской шинели, а в гражданской одежде, в которой смотрелся старше, что-то говорил матери, невысокой, миловидной женщине с грустным лицом. Паренёк, по-видимому, стараясь её успокоить, пытался шутить, но глаза его были печальны. Поравнявшись со мной, он кивнул:

– Это, мама, наша преподаватель литературы!

Я остановилась и смотрела им вслед. Перед выходом за ворота он обернулся назад и махнул мне рукой, мол, не поминайте лихом. Трудно ему было сделать шаг навстречу другой жизни, жизни, в которой, возможно, его мечта трудиться на реке никогда не станет реальностью.

В тот день я возвращалась домой в подавленном состоянии. Мне казалось, что я самый никчёмный педагог на свете, потому что не знала, как бороться с подобными предрассудками.

Одно утешало меня, что парнишка за время пребывания в училище заметно повзрослел. Он уже не робкий и тревожный вчерашний девятиклассник, а самостоятельный, уверенный в собственных силах и способностях юноша, сын, готовый подставить матери своё, пусть ещё не совсем окрепшее, но надёжное плечо.

* * *

За давностью лет я не помню ни фамилии, ни имени того не по возрасту серьёзного, светлоглазого курсанта, старшины взвода ВП-11, обычно сидевшего за первой партой у окна. Знаю точно, что он не свернул с намеченного пути. Позже ребята сообщили: их бывший однокурсник, окончив школу, стал студентом гидротехнического факультета Новосибирской государственной академии водного транспорта.

Многое изменилось с тех пор: старый учебный корпус по причине обрушения снесли и на его месте возвели современное здание, украшенное алыми парусами.

Алые паруса – символ романтики. Романтикам, как известно, свойственны высокие чувства, а не глупые предрассудки, тем более по отношению к такой важной специальности, как гидротехник.

Лжепремия