Предназначено судьбой

— Кто его знает, — пробормотал он. — Вряд ли я его знаю. Одет не по-нашему. Как пить дать, из Лондона пожаловал.

Дункан вытер губы ладонью, озабоченно осмотрелся по сторонам.

— Ладно, неважно.

— Но почему? Почему он хотел убить вас, милорд?

Дункан отправился на поиски коня, забредшего куда-то в чащу. Леснику граф даже не потрудился ответить. Он сам терялся в догадках.

Что произошло? Кто-то пытался его убить. Но почему? Ошибка? Случайное стечение обстоятельств?

Дункан свистнул, и конь сам примчался на зов. Нужно вернуться в коттедж, обсушиться. Кстати, а почему развалились строительные леса? Дункан не считал себя человеком подозрительным, но и дураком тоже не был. Слишком уж много совпадений…

13

Д жиллиан тянула озябшие руки к камину. Дункан сидел за столом, писал какое-то письмо. Напольные часы пробили половину двенадцатого ночи. Джиллиан очень устала, она ждала мужа весь день. Прошлой ночью она легла спать одна, зная, что Дункан на нее зол. Самое время помириться. К тому же есть тема для разговора.

Она услышала, как он посыпает песком лист бумаги.

— Дункан…

— Да?

Он ответил ей рассеянно, но Джиллиан как ни в чем не бывало продолжила:

— Я тут думала про Беатрису…

— М-да?

— Ей нужен муж. Отец не смог найти никого подходящего, а тем временем пора выдавать замуж мою сестру Маргарет.

— Так-так.

Джиллиан повернулась спиной к огню. Она боялась, что, если не скажет этого сейчас, потом у нее просто не хватит духу.

— Давай возьмем Беатрису с собой в колонии, а? — Она заговорила скороговоркой, чтобы у Дункана не было возможности возразить. — Мы бы нашли ей там мужа. Наверняка это будет легче сделать в Америке, а не здесь. Я слышала, что на одну невесту в Мэриленде по десять женихов. Уилл говорит, что в особой цене девушки со здоровыми зубами. — Она нервно мяла кружевной платок. — Что ты об этом думаешь?

Граф по-прежнему смотрел на письмо, но Джиллиан знала, что он обдумывает ее слова. После долгой паузы Дункан тряхнул листком, проверяя, высохли ли чернила, и сказал:

— Надо будет подумать. Я перед ней виноват, и самое лучшее, что я могу сделать, — найти ей мужа.

— О, Дункан! — Она бросилась к нему. — Ты даже не представляешь, как это для меня важно! — Остановилась возле его кресла, положила руки ему на плечи. — Спасибо тебе.

Он высвободился, молча встал. Потом внезапно рывком снял через голову рубашку.

Джиллиан, не в силах сдержаться, провела пальцами по его татуированной груди. Цветные фигурки вызывали у нее живейшее любопытство. Она видела там птицу, нож, а также какие-то индейские символы, которые без объяснений были ей непонятны.

— Что это такое? — с любопытством спросила она.

Рубашка упала на пол. Прикосновения пальцев жены были приятны Дункану.

— Это рассказ о битве. — Он показал на синее облако. — Видишь, это дымится вражеский мушкет. А вот это — наша победа. — Он ткнул пальцем в красное пятно.

Джиллиан прикусила губу, ее ладонь замерла у него на груди.

Дункан посмотрел ей в глаза, и она поняла, что он на нее больше не сердится. Он наклонился, медленно, сладострастно поцеловал ее.

Джиллиан вздохнула. Во всяком случае, в физическом отношении их брак вполне можно было назвать удачным.

— Пойдем в постель, — прошептала она.

Дункан коснулся ее лица губами.

— Сейчас.

Она направилась к постели, снимая на ходу халат. Ей все еще было не по себе, когда муж видел ее голой, но Дункану так нравилось это зрелище, что Джиллиан не пыталась разыгрывать из себя скромницу. Ей нравилось, когда он смотрел на нее такими глазами, как сейчас.

Она сняла рубашку, положила ее на кресло. Дункан поспешно срывал с себя одежду. Раздевшись, Джиллиан села на постель и улыбнулась. Нагота давала ей над мужем странную власть, ощутимое доказательство если не любви, то по крайней мере страсти.

Джиллиан скользнула под простыню, но грудь специально оставила неприкрытой. Дункан уже снял сапоги и чулки, остались только панталоны.

Раскрасневшись, смотрела Джиллиан на своего мужа. Его орган интриговал ее не меньше, чем татуировка. Вот оно, самое красноречивое доказательство страсти!

Дункан задул свечи, оставив гореть одну, и тоже нырнул под простыню.

Джиллиан обняла его. У нее пока не хватало смелости брать инициативу в свои руки, но она уже научилась раскрывать объятия первой.

— Ах, Джилли, Джилли, — прошептал Дункан. — Желанная отрада после трудного дня.

Его руки ласкали ей грудь, соски в радостном ожидании напряглись.

Джиллиан положила голову ему на плечо, поглаживая пальцами упругие, тугие мускулы. Какими разными были их тела — у нее нежное и податливое, у него сильное и твердое.

Но даже в этот миг Дункан думал о чем-то другом.

— Ты съездил в Нью-Форест? — спросила Джиллиан. — Видел нового лесника?

— Да.

Он слегка ущипнул ее за сосок.

Джиллиан чуть не задохнулась от нетерпеливого удовольствия.

— Чуть не схлопотал стрелу в грудь.

— Что?! — Джиллиан рывком села на кровати. — Ты серьезно? Кто-то стрелял в тебя?

Его руки все еще ласкали ее груди, но Джиллиан уже не думала о любви.

— Кто-то стрелял в тебя по ошибке? А я думала, что в графских лесах никому охотиться не разрешается.