Предназначение

Сонор повел их в глубь кольцевой зоны, на одну из оживленных улиц, по которой сновали не только пешеходы, но и двигался наземный транспорт. Там находился двухэтажный бар с видом на дорогу. Не притязательный снаружи и вполне скромный внутри..

— Здесь делают отличную медовуху, — объяснил Сонор.

— Натуральную? — удивился Хонтеан.

— Нет, разумеется! На «Айсберге» все синтетическое. Но на вкус приемлемо, а для мышц и сердца даже полезно…

Бар оказался уютным. Неприхотливую обстановку из черных полимерных столов и стульев украшали грамотно организованное разноцветное освещение и приятная медленная музыка. За стойкой стоял человек-бармен.

— Живой бармен?

Горн вспомнил слова хозяина аналогичного заведения на Таргусе. Сонор заулыбался:

— Здесь все живые, парень, кроме мертвых, конечно! На «Айсберге Судеб» труд людей дешевле труда автоматов… Присаживайтесь, я угощу вас, как старый гладиатор гостей станции!

— Ты называешь себя гладиатором? — спросил Горн.

— А как мне себя называть? — Сонор вздохнул, оглядываясь. — Это только первое впечатление, что «Айсберг» курорт, где можно вкусить экзотики и убраться на все четыре стороны. Дороги отсюда нет, постепенно к этому привыкаешь. Если ты раб — у тебя есть Хозяин, тогда называй себя рабом или нет, все равно рабом и останешься… А кто ваши Хозяева?

— Нортем и Вустер. Сонор присвистнул:

— Одни из самых богатых. — Он подмигнул. — Но не самые злые. Я сейчас…

Гладиатор исчез, а затем вернулся с тремя большими бокалами из прозрачного хрусталя. В бокалах плескался шипучий золотистого цвета напиток. Вслед за Сонором шла молодая девушка с подносом, на котором дымились аппетитные кусочки белого мяса. За ухом официантки пульсировал огонек синего цвета.

— Она тоже рабыня? — хмуро провожая взглядом стройную девичью фигуру, предположил Горн.

— Разумеется, — кивнул Сонор. — Обслуживающий персонал. На «Айсберге» живут люди разных профессий. Кому-то нужно драться, кому-то— кормить и одевать тех, кто дерется, кому-то — ублажать и развлекать и тех, кто дерется, и тех, кто за это платит… На самом деле «Айсберг» — система перекачки денег из одних карманов в другие, и в средствах здесь не гнушаются: поединки крови, игровые клубы, бары, женщины — все, что только может себе представить избалованный разнообразием толстосум… Наше же с вами дело — выжить, сколько будет возможно, а затем уйти с шумом и грохотом! За это и выпьем! За вас, новички!

Сонор осушил свой бокал залпом. Горн пил неторопливо, глядя куда-то в бесконечное дно хрустальной посуды. Напиток казался ему грубым и крепким, но тяжелые мысли все равно не давали прислушаться к вкусовым ощущениям. Хонтеан сделал пару глотков и взялся за мясо, с таким равнодушным видом, словно ни то ни другое не обладало ни вкусом ни запахом и использовалось только для подкрепления организма.

— Не смотри так на эту блондинку, — тоном заговорщика подсказал Горну Сонор. — Здесь есть и получше. Ты, главное, выживи месячишко, заработай деньжат. Я тебе такое местечко выберу, век благодарить будешь!

Горна передернуло от таких слов. Он фантазировал, как помочь этой несчастной выбраться за пределы тюремной станции, и совершенно не думал, стоит или нет завести с ней знакомство.

— Можно еще бокал? — чтобы сменить тему, попросил принц.

— Только теперь за твой счет! — кивнул Сонор. — Он у тебя не пуст?

— Сказали, что полный…

— Отлично!

Сонор вновь отправился к барной стойке.

— Теперь мы рабы? — Горн заглянул в глаза старого отшельника, но в бездонной темноте не прочел ничего, кроме безразличия.

— Мы — это мы, Горн, — как из другого мира утробным голосом отозвался погруженный в мысли монах. — Где бы мы ни были, что бы мы ни делали, мы всюду остаемся наедине с самими собой, а вокруг — ничего, кроме иллюзии нашего же восприятия. Твой мир — твои ощущения, твои мысли — описание твоих ощущений, твои переживания — ошибки в описании твоих ощущений! Не все ли равно, в каком месте Вселенной разбираться с этим хаосом, Горн?

— Не все равно! — горько хмыкнул юноша. — К сожалению, есть иллюзия, а есть правда! Быть свободным или рабом, быть принцем или простолюдином… Между первым и вторым есть большая разница!

— Почему?

— Почему?! — Горн посмотрел большими глазами. — Мы говорим о прописных истинах, монах! Делать то, что хочешь ты, а не кто-то! Идти туда, куда зовет сердце, а не приказывает Хозяин! Мечтать о том, что греет душу, а не о том, чтобы выжить! Неужели о таких вещах нужно спорить?!

— Мечтать о том, что греет душу, тебе никто не мешает, — не обращая внимания на растущее возбуждение юноши, спокойно рассудил отшельник. — А что касается прочего, это с какой стороны посмотреть. Свобода — абстрактное понятие. Любого из нас сдерживают законы, страхи, ограничения, потребности, слабости, привычки… И короли, и простолюдины — все мы не свободны в своих решениях! Свободен лишь тот, кто чувствует себя свободным! Если ты не способен понять, как человек, которого другие называют рабом, может оказаться свободнее короля, ты никогда не почувствуешь, что такое свобода!