Предгорье IV

Когда его отыскала, Варис был один. Консультация для потока, большая часть которого не сдала его предмет, была актом доброй воли со стороны преподавательского состава. Но на проявление доброй воли не обратили внимания, зная, что за простой зачет до следующего года их не отчислят. Вот, если бы это был акт недоброй воли, то есть был бы экзамен, за не сдачу которого отчисляют, посещаемость была бы другая. «Вот и делай после этого добро»,-часто сетовал начинающий преподаватель.

К нему, постучавшись в аудиторию, вошла Астрея.

– Ох, Астри. Как у тебя дела? Все сдала?– Увидев кто подошел, четверокурсник сложил в стопки просматриваемые ранее бумаги. Но было заметно, что руки его слегка подрагивали, а свой взгляд он отводил. Необычное для него поведение, хоть и объяснялось бы нелегкой умственной работой.

Никак не показав, что что-то в поведении куратора настораживает, Астрея поделилась результатами экзаменов, а затем свела тему к имеющимся несостыковкам.

– Варис, я поговорила с одногруппниками, у всех есть направления на практику.-Она облокотилась на стол напротив преподавателя, продолжив:– В адресной графе я указала наш административный отдел, как и многие из нас. Им письма пришли неделю назад, а моих все нет. Может быть стоит проверить дошли ли они до проектных институтов?

Варис молчал, как бы надеясь, что вопрос был задан не ему, но когда тишина все же затянулась, он прикрывая рот в задумчивом жесте, тихо проговорил:– Я видел твои документы, но ничего об этом сказать не могу. Кажется администрация не может допустить тебя по каким-то критериям.-Сдал свое руководство куратор первого курса.

У Астреи пробежались мурашки по коже. Неужели тот факт, что она была из школы-приюта как-то повлиял на отказ от работы в ведущих университетах. Она едва заметно вздохнула, быть такого не могло, перед подачей она несколько раз проверила требования и по всем из них проходила. Даже в той же администрации ее заверили, что конкурс идет по оценке рейтинга студента и его рекомендаций. Какие же еще могли быть критерии?

– Какие критерии были?– Более чем спокойно спросила девушка, скрещая руки на груди. Видя, как старшекурсник отворачивает голову к окну, подытожила:– Мне лучше спросить у администрации?

Ей молча кивнули, при этом Варис моргнул глазами, как бы извиняясь, что не может озвучить причины. «Значит что-то из ряда вон»,– отметила про себя Астрея.

– Спасибо, хороших каникул.

«Вежливость к преподавателям-превыше всего»,– напомнила себе девушка, прощаясь с преподающим старшекурсником.

Выйдя из аудитории, недолго постояла у открытых дверей, и направилась к административному отделу. Там, прошла в центр, и, обогнув очереди из студентов, перекинулась через стол информации. У работающей и очень занятой администраторши, минуя секретарш, еще раз спросила про неполученные ею письма. Усталая и раздраженная работница еще раз продублировала всю ту же информацию, что была выдана ей утром, то есть статус «отсутствуют» у писем сохранялся. Их не было, ни на столе, не под столом, ни в кармане администратора. Уже устав от беготни и поисков своей же собственности, Астрея начинала закипать, переняла она эту привычку у своего окружения. Может не так эффектно, но выходила она из себя вполне явственно. Это проявлялось в слишком хорошем настроении.

Девушка быстро догадалась кто мог точно знать настоящий статус «точно существующих писем», пусть их не было найдено ни на столе, ни под столом, ни в кармане администратора академии. Она потратила все утро на поиски документов, и все сводилось к необходимости посетить кабинет одной конкретной, малоприятной, личности. Явив работницам информационного стола, свою хищную ослепительную улыбку ровного ряда зубов, она отлипла от стойки, целенаправленно разворачиваясь к лестнице. Ее вынудили порадовать руководство академии своим появлением. Астрее оставалось только сжимать кулаки, борясь с желанием не смягчать выстроенную эмоциональную речь. Она отошла, а ей в след со своих мест поднялись секретарши, явно не завидую тому, о ком она подумала.