Предательница. Как я посадила брата за решетку, чтобы спасти семью

— Можешь вылезать, — сказала я Яапу. — При Миле я тебя не трону.

Яап выволок свою толстую задницу из бассейна, а я пошла наверх успокаивать Мильюшку.

— Прости меня, солнышко, мама с папой поссорились, и мама слегка погорячилась. Ну все, я уже успокоилась.

— Ладно, мамуль, — сказала она.

Мама всегда держала слово, поэтому она ничего не заподозрила. Я никогда не обещала невозможного. Так и в этот раз: я не порезала Яапа, но наши отношения развалились.

Я стала ломать голову, как нам теперь быть. Яап сказал, что это было мимолетное увлечение, девица работала у него, и как-то раз он забирал ее от клиента, который ее ударил. Они пару раз целовались, не более того, а без меня он не сможет.

Я не поверила ни единому слову, но не хотела, чтобы Мильюшка росла без отца, как я, и думала согласиться. В отношениях такое случается, так что вполне могло произойти и со мной. Не стоит проявлять такую жесткость.

По приезде в Амстердаме Яап уехал по делам и вернулся домой с исцарапанной спиной.

— Ты снова был у нее? — спросила я.

— Конечно, нет, с чего ты взяла? — сказал он просто-таки с детским изумлением. Он понятия не имеет, откуда эти царапины, но если я ему не верю, то между нами все кончено.

С этого момента он перешел в наступление. Каждый раз, когда я подозревала измену, он говорил, что я болезненно ревнива, как мой братец. Мне надо идти к психиатру. У меня паранойя. Я даже начала подумывать, а не прав ли он? Мой брат был патологически ревнив, а это гены, да и последние события могли действительно вызвать паранойю.

Пару месяцев спустя я все еще не избавилась от тревожного ощущения, что он продолжает встречаться со своим «мимолетным увлечением». Когда мы вернулись из Испании, я обнаружила в памяти домашнего телефона роттердамский номер. Я не стала по нему звонить, решив, что должна доверять Яапу, но переписала и сохранила его.

Я решила наконец позвонить, чтобы проверить, продолжает ли он встречаться с ней. Я набрала номер, мне ответил женский голос:

— Роксана слушает.

Роксана, значит. Так вот почему однажды во время занятий любовью Яап назвал меня «Ксан»!

— Привет, это жена Яапа. Можно вопрос?

— Конечно. Говори! — сказала она с выраженным польским акцентом.

— Ты с Яапом все еще встречаешься? — без обиняков спросила я.

— Нет, теперь он встречается с другой девушкой, той, у которой мужа забили насмерть, — ответила она.

— Ладно. — Я изо всех сил сохраняла хладнокровие, чтобы не показать, как резануло меня по сердцу сказанное. — Можно еще вопрос?

— Конечно, — сказала она.

— Как долго вы встречались с Яапом?

— Мы были вместе полтора года.

И она принялась излагать мне подробности их связи, как какой-то своей подружке.

— Он считает меня такой незаурядной. Он не хочет, чтобы я работала в клубе. Он говорит, деньги не проблема, мне надо учиться, ведь я такая умная. Он старается делать мне ребенка. Если у меня ребенок, он тебя бросает. Но не вышло мне счастье. Он только ля-ля. Он любит делать детей везде. Он ненормальный. — На этом она завершила беседу.

Я была поражена. Не столько тем, что она мне рассказала, сколько характеристикой, которую получил Яап. Роксана очень точно уловила, что он собой представляет, и не стала принимать его всерьез. Я втайне восхищалась женщиной, разрушившей мою семью, — она сказала правду, которую я всегда знала, но не хотела взглянуть ей в лицо.

Я предъявила Яапу то, что услышала от Роксаны по поводу новой любовницы. Я умоляла его не врать по этому поводу. Он не врет, заявил Яап, а я ненормальная. Патологически ревнивая.

Вскоре оказалось, что от Яапа забеременела другая женщина — та самая, мужа которой забили до смерти.

Из-за его постоянной лжи я тайно записала его телефонный разговор, в котором он просил ее не сообщать мне о беременности. Я хотела, чтобы он хоть раз в жизни проявил порядочность, и решила заставить его насильно. Я прокрутила ему запись. Мне казалось, уж теперь-то он будет вынужден сказать правду.

Яап посмотрел на меня большими невинными глазами и громко заявил:

— Да ты действительно рехнулась, ты же сфальсифицировала эту запись! Тебе лечиться нужно!

Это была настолько нелепое и бессмысленное заявление, что я расхохоталась. Теперь не оставалось ни малейших сомнений, что все эти годы я прожила в мире фантазий. Вместе с тем я отдавала себе отчет, что эти отношения позволили мне стать той, какой я стала.

Я смогла развиваться как личность, стала дипломированным юристом, и у меня была чудесная дочурка. Отличный фундамент для построения новой жизни.

Я слышала, чтобы оправиться после разрыва отношений, требуется столько же месяцев, сколько лет они длились. В данном случае — тринадцать месяцев. Но я не собиралась тянуть так долго. Я дала себе три месяца на восстановление, и все с этим. Я многое потеряла, но и приобрела тоже немало и должна этому радоваться.