Читаем Предательница. Как я посадила брата за решетку, чтобы спасти семью полностью

Диплом об окончании гимназии я получала в девятнадцать лет — на седьмом месяце беременности. В зале сидела моя семья — Яап и мой приемный сынишка, которому тогда было десять. Через два месяца у нас родилась дочь. Мы назвали ее Мильюшка.

Через два года после появления Мильюшки наше финансовое положение превратилось из неустойчивого в катастрофическое. Яап не мог кормить семью продажей своих картин и выкручивался, став участником государственной программы поддержки художников. Программа прекратила свое существование, и мы остались без денег. Яап был вынужден прервать свое артистическое отшельничество и стал торговать фантазиями.

В течение нескольких следующих лет он блуждал от одного доморощенного культурного проекта к другому. Иногда за них платили, но чаще — нет. Но его роль в проектах всегда была исключительно важной — ему предоставляли даже «ассистентку». Он все время был чем-то очень занят.

Я же занималась домашним хозяйством, на которое у Яапа теперь не было времени, детьми и подрабатывала уборщицей, чтобы семья сводила концы с концами. Несмотря ни на что, такой образ жизни меня очень радовал: духовный рост по-прежнему был для нас важнее материального благополучия. Яап поддерживал мое желание учиться философии. А вот моей семье все это совершенно не нравилось. Яап — слабак, поскольку он разрешил мне продолжить образование, а я — плохая мать, отдавшая трехлетнюю дочь в ясли. Меня бесило, что они пытаются навязать мне свои нелепые традиционные представления о воспитании детей.

— Зато у ТЕБЯ все отлично получилось! — кричала я на маму. — Тебя всю жизнь пинками гоняли по собственному дому. Ты вырастила четверых эмоционально увечных детей, а теперь будешь рассказывать, как мне нужно воспитывать моих? Не уверена! Кто-кто, а уж ты точно не должна указывать мне, как и что делать!

Я начала изучать философию, но пара лет личностного застоя и финансовых проблем, к которым добавилась еще и автомобильная авария, заставили меня выбрать для себя другое будущее. Мое решение настолько потрясло Яапа, что он даже ничего не сказал по этому поводу. Он боялся, что я изменюсь, но мне удалось убедить его, что это только для того, чтобы в будущем у нас не было проблем. Я пошла учиться на юриста.

В 1992 году Кор и Вим вышли на свободу и сразу же стали заниматься делами с успешным бизнесменом Робом Грифхорстом, их хорошим приятелем, которого долгое время подозревали в соучастии в похищении Хайнекена. Грифхорст скупил секс-клубы и казино в амстердамском квартале красных фонарей у дочери их покойного владельца Йопа Де Вриса. В нагрузку к амстердамским заведениям Эдит продала ему свой пляжный клуб в Зандворте. Компания была в основном семейная, потому что семья не может воровать у самой себя.

Все фирмы, кроме пляжного клуба, возглавляли наемные менеджеры, и Роб искал управляющего этим объектом среди своих. После обсуждения с Кором и Вимом было решено, что самым подходящим кандидатом на эту роль является Яап.

У меня были серьезные сомнения по этому поводу — я знала, что в этом случае мои родственники начнут влиять на нашу семью, а именно этого я старалась избегать все эти годы. С другой стороны, мы сидели без копейки денег, и дальше так продолжаться не могло. Вим противился идее привлечения Яапа к семейному бизнесу, но Кор считал, что нам с Яапом надо дать возможность заработать. И ему предоставили шанс. Ему, а не мне, потому что я — женщина, а женщинам работать не положено.

Яапу понравилась идея работать у моря, и мы переехали в Зандворт, в небольшой домик рядом с пляжным рестораном.

Клуб состоял из огромной террасы и так называемых «кабинок», где гости могли загорать за стеклянными стенами, защищающими от ветра, и заказывать из меню с широким выбором блюд и напитков. Посещаемость определялась погодными условиями. В солнечные дни заведение работало круглосуточно, а в сменах было больше сорока поваров и официантов.

До этого у Яапа не было никакого опыта в управлении бизнесом гостеприимства, но он хорошо справлялся, несмотря на огромное количество работы. Он занимался всем — набором персонала, закупками, арендой шезлонгов, вел бухгалтерию.

Вим тщательно следил за тем, как Яап управляется с порученным делом — ведь это, как-никак, был партнер его младшей сестренки. Каждые пару дней Вим требовал у Яапа отчет по выручке, затратам и прибыли. Яап должен был внимательно следить за сотрудниками, чтобы у Вима не украли ни цента.

После одной из своих бесед с Яапом Вим зашел ко мне.

— Пройдись-ка со мной на минутку, — сказал он, и мы отошли в сторону от павильона. — Какая вчера была выручка?

— А разве Яап тебе не сказал? — спросила я.

— Да, Яап сказал, но я хочу услышать об этом от тебя, — жестко заявил Вим.

— Не знаю. Думаю, что неплохая — народу было полно, — несколько озадаченно ответила я.

— Полно? — буркнул он и заорал: — Это ни о чем, Асси! Я хочу знать цифры! Цифры! Этот Яап, он что, ворует у меня, что ли, что ты мне ничего не говоришь?

Перейти на страницу:

Все книги серии Книги, о которых говорят

С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить
С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить

На дворе 1970-е годы, Южная Америка, сменяющие друг друга режимы, революционный дух и яркие краски горячего континента. Молодой англичанин Том оставляет родной дом и на последние деньги покупает билет в один конец до Буэнос-Айреса.Он молод, свободен от предрассудков и готов колесить по Южной Америке на своем мотоцикле, похожий одновременно на Че Гевару и восторженного ученика английской частной школы.Он ищет себя и смысл жизни. Но находит пингвина в нефтяной ловушке, оставить которого на верную смерть просто невозможно.Пингвин? Не лучший второй пилот для молодого искателя приключений, скажете вы.Но не тут-то было – он навсегда изменит жизнь Тома и многих вокруг…Итак, знакомьтесь, Хуан Сальватор – пингвин и лучший друг человека.

Том Митчелл

Публицистика

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии