Предатели крови

– Может, просто перетрудилась? – слегка нахмурилась Эшлин. – Хотя два с половиной месяца – это немало. Пора бы уже восстановиться.

Кива теребила пряжку на одежде – ей было неуютно под всеобщими взглядами.

– Нет, дело не в этом… – ответил Голдрик так задумчиво, что Кива подняла взгляд и обнаружила, что он пристально всматривается в нее.

Слишком уж пристально.

– Ты ведь боишься.

Мягкие слова бывшего главы повстанцев не были вопросом.

Кива застыла.

– Теперь ты знаешь, на что способен твой дар, знаешь, что его можно использовать как во благо, так и во зло, и ты очень боишься, – тихо произнес Голдрик. – Ты так напугана собственной силой, что сама себе мешаешь. Вот почему магия не работает: ты сама себя останавливаешь.

Кива торопливо выпалила:

– Я не…

– Они сделали свой выбор, понимаешь, – перебил ее Голдрик. – Тильда, Зулика – они намеренно решили использовать дар во зло. Твоя мать, как я уже рассказал, всю жизнь жалела об этом решении. Но это не было волею случая. Они сами решились на это.

Он подался вперед, посмотрел ей в глаза.

– Ты сама выбираешь, кем тебе стать, Кива. Добрая или злая – решать тебе. Магия – это лишь инструмент, ты направляешь его, а не наоборот. Она не обратит тебя в нечто, чем ты становиться не хочешь. Все устроено не так.

И добавил уже мягче:

– Не нужно бояться магии. Ее нужно подпитывать, беречь, развивать. И тогда… Кива, в твоих силах изменить мир. Исцелить его.

Кива торопливо ловила ртом воздух, мучительно осознавая, что все на нее смотрят.

– Я не хочу менять мир, – прохрипела она. – Просто хочу, чтобы мои близкие были в порядке.

Голдрик не сдавался.

– Не будет никакого порядка, пока твоя сестра у власти. Но ты и сама это понимаешь, верно?

Кива сглотнула, опустила взгляд, не в силах ответить.

Повисла напряженная пауза, пока Кэлдон наконец не произнес делано бодрым тоном:

– Ну, по крайней мере, есть с чего начать. Магические тренировки для Кивы. Записано!

Кива не нашла в себе сил даже благодарно взглянуть ни на него, ни на Эшлин, которая сменила тему, сказав Голдрику:

– Ты говорил, что Навок делился с тобой сведениями. Он когда-нибудь упоминал аномалий, которых он собирает? Рассказывал зачем?

Голдрик окинул взглядом Эшлин, Кэлдона, Джарена; видимо, наконец принял решение и ответил:

– Я всю жизнь положил на то, чтобы свергнуть вашу семью.

Все трое Валлентисов застыли.

– Меня с рождения воспитывали в убеждении, что престол Эвалона должны занимать Корентины, – заявил Голдрик. – Я никогда не подвергал это сомнению, даже когда узнал, что магия Торвина обратилась во тьму. Начал понимать лишь после того, как своими глазами увидел ее последствия. Сила Зулики…

Он скорбно покачал головой.

– Я ошибался. Даже Тильда ошибалась. Нам давно следовало отступиться.

Он взглянул на Торелла – замершего, бледного.

– Ты был прав той ночью, когда пришел ко мне и заявил, что мы все только усложняем. Ты говорил, что мы и есть главная проблема. – Голдрик понизил голос до шепота. – Зря я тебя не послушал.

Кива сомневалась, дышит ли вообще Торелл, зато видела, как Эшлин и Джарен уставились на ее брата, не в силах скрыть удивление. Кэлдон сидел с самодовольным видом, будто сообщая семье: «Ну я же говорил».

Голдрик продолжил уже громче, вновь обращаясь к Валлентисам.

– Во мне что-то переменилось, когда мы с Тильдой приехали в Задрию. Оказавшись вдали от лагеря повстанцев, я смог увидеть цену нашего восстания, ту боль, которую мы причиняли народу Эвалона, и понял, что победа того не стоит. Вот почему я отвечу на ваши вопросы о Навоке: я считаю, что мы ошиблись. Я лично ошибся. И хочу помочь все исправить, если вы позволите.

Он не стал дожидаться ответа, лишь глубоко вздохнул и рассказал:

– Эти аномалии… Навок разыскивал их много месяцев с тех самых пор, как стал королем. Они не так редки, как считается, а магия часто передается из поколения в поколение. Но они стараются не привлекать к себе внимание – боятся, что с ними дурно обойдутся или используют в своих целях, так что прячутся тут и там, в разных уголках королевств. В основном они живут в тайных магических общинах, и когда Навок узнал об этом, то разослал повсюду следопытов на их поиски. При мне он упоминал три общины: в Джиирве, в Хадрисе и в Валорне.

Голдрик помолчал.

– Не знаю, как он убедил их переехать в Мирравен – заплатил или запугал. Зато знаю, что под его командованием сейчас несколько сотен, и их уже начали тренировать для боя. Это зачаток его личной магической армии, и, если они останутся ему верны, очень скоро он пустит эту армию в ход.

– Магической армии? – в ужасе выдохнул Торелл.

– Несколько сотен? – одновременно с ним охнула Эшлин.

Прошлой ночью принцесса говорила о дюжинах, но, судя по всему, Навок собрал куда больше аномалий.

Голдрик был серьезен.

– По меньшей мере.

Это число было ничтожно в сравнении с войсками Эвалона, но между солдатом с мечом и солдатом с магией зияла бездонная пропасть. Даже Кресту, кажется, встревожили новости, а ее тревожило очень немногое.