Предатели

29 ноября 1945 г. был допрошен осужденный к высшей мере наказания Погрешяков-Нива Павел Михайлович, 1900 г. рождения, уроженец Приморской области, который работал в Дайренской военной миссии, выполняя обязанности начальника разведывательного отделения по сбору информации. Эту должность он занимал с июля 1944 года. Он сообщил, что Люшкова знал как перебежчика из Советского Союза, о котором много писалось в японских и русских газетах. От японцев он слышал, что Люшков проживал в Токио, где работал в Генеральном штабе. В 1940 г., когда Погрешяков-Нива сопровождал в Токио в качестве переводчика атамана Семенова, тот рассказал, что Люшкова передали Советскому Союзу в обмен на плененного какого-то принца императорской крови. По возвращении в Дайрен он слышал такую же версию от других сотрудников военной миссии.

Примерно с лета 1944 г. в Дайренскую военную миссию стали поступать сводки из штаба Квантунской армии о внешней и внутренней политике Советского Союза, с обоснованными данными о мнении советских военных кругов по вопросам хода войны на Тихом океане. Особо интересные сводки зачитывал капитан Андо, который работал с Погрешяковым-Нивой за одним столом. На вопрос, кто пишет такие ценные сводки, Андо ответил, что пишет их Маратов.

Погрешяков-Нива рассказал о дальнейшей судьбе Маратова. Примерно 17 августа 1945 г., со слов солдата Дайренской военной миссии Такаи, он узнал, что из Токио прибыл некто Маратов – перебежчик из Советского Союза и что он секретно проживает в Дайрене в отеле «Ямато», его хотят отправить куда-то дальше. С этого дня между японцами из числа сотрудников велись скрытные разговоры, в которых часто приходилось слышать фамилию Маратов.

19 августа в 9 часов утра сотруднику военной миссии Аримицу было приказано Такеокой провести какое-то оформление, какое, Погрешяков-Нива не понял, но дело касалось крематория. Аримицу несколько раз уходил в госпиталь и всегда возвращался возмущенным тем, что администрация госпиталя не соглашается с оформлением, и только под вечер он добился положительного результата.

Ивамото с утра 19 августа готовил какой-то ранец. Погрешяков-Нива обратил внимание, что вещи в этом ранце не его, а принадлежали кому-то из европейцев. Примерно в 9 часов вечера он заметил, что в кабинете Такеоки очень ярко горит свет. Будучи в это время дежурным по военной миссии, он спросил у кого-то из других дежуривших сотрудников – что, мол, делается в кабинете начальника миссии. Ему ответили, что Такеока ведет разговор с одним из посетителей, а с кем именно, не сказали.

В 22 часа 30 минут поочередно раза по два-три в кабинет Такеока вызывали Ивамото и Аримицу. Последний раз Ивамото пробыл в кабинете минут 30.

Примерно в 23 часа 30 минут Такеока с посетителем и Ивамото со второго этажа стали спускаться вниз. Такеока шел рядом с посетителем, а Ивамото сзади. Как только они втроем сошли со ступенек первого этажа, раздался выстрел, затем последовало падение тела, послышался стон раненого человека. Я в это время сидел в дежурной комнате. На выстрел несколько сотрудников сразу же выбежали на улицу. Погрешяков-Нива и Андо перепугались и никуда с места не пошли. Внизу раздавался шепот, он, мол, жив, его надо оттащить во внутрь двора. В это время в дежурную комнату бледный и трясущийся вбежал Ивамото. У него был в руках револьвер системы «Браунинг». Тут же его позвали снизу, и он выбежал опять на улицу.

Примерно через полминуты раздался второй выстрел, дальше послышались слова: скорей несите одеяло. Кто-то из сотрудников схватил в дежурной комнате два-три одеяла и унес во двор. Слышно было, как Такеока тихим голосов отдавал приказание отнести труп в подвал. Но там натолкнулись на служанку, как потом Погрешяков-Нива узнал, труп бросили около каменного забора на уголь. Затем его унесли дальше во двор. Погрешяков-Нива спросил у сотрудника Андо, кто это такой. Он ответил, что это Маратов, и добавил, как подло с ним поступили, ведь он большие услуги сделал японскому государству, а его убили.