Предай их всех

Мой князь! Я хочу сказать тебе, что все, что я делал многие годы — путь в никуда. Путь к вымиранию. Мы поколение за поколением пожинаем плоды ошибок того добрейшего князя, который тысячелетия назад сказал «да пусть себе живут, кому они мешают?», и той добрейшей княгини, которая решила, что люди не заслуживают того, чтобы мы… регулировали их количество. И что хуже всего — мы не можем свернуть с этого пути. Сил на полномасштабную войну у нас уже нет, люди слишком окрепли, их слишком много. И мы, как века до этого, идем по протоптанному пути в никуда, и в конечном итоге, если не начнем убивать людских детенышей — там и окажемся. В небытии.

Старый князь вздохнул.

— Не ты первый каратель, который говорит мне это, Торубаэль. Но традиции предков указывают нам путь сквозь дебри мироздания вполне определенным образом… Да, уничтожая поселения полностью, вместе с детьми, мы могли бы решить проблему, но… Кто отдаст такой приказ? И кто станет его выполнять?

— Не нужно объяснять мне все то, что я и сам понимаю. Ты мой князь, а я — твой каратель, и я выполняю твои приказы без объяснений, сомнений и колебаний. Я не знаю решения проблемы, я ведь воин, а не светлейший — просто подумал, что тебе, мой князь, будет интересно узнать то, что я понял. Ты Наисветлейший — на тебя я и возлагаю бремя направлять меня.

— Увы, Торубаэль… Я не первый князь, который так и не нашел верного решения. Что ж. Может быть, мой преемник будет мудрее меня, все, что я могу сделать — начать церемонию Приношения поскорее.

— Ты не передумаешь, Наисветлейший?

— Нет. Я уже слишком стар, и моя гордость требует, чтобы я сам взошел на алтарь, без посторонней помощи. Самое время для меня присоединиться к остальным.

— Я склоняюсь перед твоим решением.

— Тогда ступай.

Келленсилль услышала, что Торубаэль идет в ее сторону, а не к выходу. Должно быть, заметил тень за занавеской.

Командир карателей появился перед ней, отодвинув занавесь в сторону, и склонил голову в поклоне.

— Приветствую, светлейшая. Я так понимаю, тебе не удалось отговорить отца?

Княжна покачала головой:

— Боюсь, что это невозможно. Примем как данность, нам неподвластную.

— Что ж… Тогда, полагаю, я уже могу называть тебя Наисветлейшей?

— Скорее всего, что да, если только не найдется неожиданного претендента или кто-то не передумает. А пока что все те, которые могли бы меня одолеть на Турнире Князей, посылают ритуальные поздравления и отзывают свои кандидатуры. Если ничего не изменится — Турнир Князей будет чистой формальностью, без намека на серьезное противостояние. Скажи мне, Торубаэль… Если князь или княгиня прикажет тебе убивать и детей тоже — ты согласишься выполнить этот приказ?

Торубаэль отвел взгляд, задумчиво изучая деревья за окном.

— Знаешь, Келленсилль, я дам тебе честный ответ после того, как ты задашь этот же вопрос всем остальным карателям. Опасаюсь, после этого мой ответ тебе уже будет не нужен.

— Скорее всего, так и будет. Но я согласна с тобой в том, что, делая одно и то же, и результат будет одним и тем же.

Как только Торубаэль ушел, княжна вышла на балкон с графином кленового сока и парой свитков. С отцом она говорить передумала, все то, что она сама собиралась сказать, сказал командир карателей. Одна и та же мысль приходит в головы многим, но никто не может найти работающее решение. Однако биться в силках безысходности Келленсилль будет последующие века, а сейчас стоит воспользоваться отсутствием статуса, а значит — и ответственности, пока еще есть такая возможность, и просто жить.

* * *

Мирдана несколько раз повернулась у огромного тройного зеркала, проверяя, как сидит на ней платье. На балу она в последний раз была полгода назад, перед отъездом в летнюю резиденцию, расположенную в дичайшей глуши: небольшой замок на острове посреди озера, а само озеро — посреди обширного леса. Стратегическое расположение, безусловно, крайне удобное, именно потому замок Кэр Ланзендэлл вот уже пятьсот лет используется королями Талсидонии как место, где можно спрятать свою семью на время смуты, и за это время оброс большим количеством легенд и небылиц.

Говорят, строитель Ланзендэлла, Мирдорий Мудрый, воспользовался помощью высших сил. По одной легенде, это был ковен могущественных ведьм, по другой версии, Мирдорий сумел найти на берегу священного озера спящую богиню и срезал у нее один локон, который, будучи брошенным на ветер с башни Ланзендэлла, упал на пустынную прежде землю и обратился дремучим волшебным лесом. Еще целая куча баек на разные лады рассказывала, как Мирдорий выкручивался, когда разгневанная богиня явилась наказать нахала.