Право умереть

Уиппл остановился на середине фразы. В ту ночь именно на этом месте он перебил Вулфа. Затем с улыбкой посмотрел на меня, после чего обратил улыбку Вулфу.

— Мистер Уиппл, у вас хорошая память, — проворчал Вулф.

— Не совсем так, — покачал головой Уиппл. — Не всегда. Но эта речь стала поворотным моментом в моем образовании. И я записал ее в ту ночь. Если бы у меня была хорошая память, я бы лучше справлялся со своей работой.

— А что у вас за работа?

— Я старший преподаватель в Колумбийском университете. И, боюсь, это мой потолок.

— Антропология?

У посетителя округлились глаза.

— Боже правый, ну и память! Так вы и это помните?

— Конечно, вы тогда об этом говорили. — Вулф сделал недовольное лицо. — Сэр, вы загнали меня в угол. Я знаю, что я ваш должник. Если бы не вы, я застрял бы там на несколько дней, а может, и недель. И вы, конечно, потешили мое самолюбие, слово в слово повторив столь длинную речь. Итак, зачем я вам понадобился?

— Звучит резковато, но вы всегда были слишком резким. Да, вы мне нужны. — Посетитель улыбнулся, уже не так натянуто. — Мне нужна помощь в одном весьма конфиденциальном вопросе, и я решил обратиться к вам. Сомневаюсь, что смогу заплатить ваш обычный гонорар, но я заплачу.

— Это подождет. Я ведь сказал, что я ваш должник. Ваша проблема?

— Она… очень личная. — Уиппл пожевал губами, посмотрел на меня, затем — на Вулфа. — Кстати, она некоторым образом связана с тем, что вы сказали той ночью. Именно поэтому я и процитировал вашу речь. У меня есть сын Данбар. Ему двадцать три года. Помните, вы тогда еще цитировали Пола Лоуренса Данбара?

— Конечно.

— Ну вот. Мы назвали нашего сына Данбаром. Он хороший мальчик. Конечно, у него есть свои недостатки, но в целом он очень хороший мальчик. Он работает в КЗГП. Вы знаете, что такое КЗГП?

— Комитет по защите гражданских прав, — кивнул Вулф. — Я делал им небольшие пожертвования.

— Почему?

Уголок рта Вулфа слегка пополз вверх.

— Оставьте, мистер Уиппл. Вам нужна еще одна речь для цитирования?

— Я мог бы ее использовать. Мои люди могли бы. Мой сын мог бы. Он хороший оратор. Но именно из-за него… Он и есть моя проблема. Точнее, у него проблема. Он связался с белой девушкой и собирается на ней жениться. И я не могу отговорить его от этого шага. Мне нужна помощь.

На лице Вулфа появилась недовольная гримаса.

— Только не моя! — твердо заявил он.

— Нет, я отнюдь не прошу вас с ним поговорить. Я прошу выяснить, что с ней не так.

— За исключением врожденных и универсальных недостатков, присущих ее полу, с ней все должно быть нормально.

— Однако с ней что-то явно не так, — выразительно поднял брови Уиппл. — Она — я сейчас говорю не как антрополог — из хорошей семьи. Она молода, красива, финансово независима. Для нее выйти замуж за афроамериканца — полный абсурд. Очевидно…

— Мой дорогой сэр, я не буду произносить еще одну речь. Лишь процитирую Бенджамина Франклина. «Человек, поддавшийся страсти, едет верхом на необъезженной лошади». И приведу старинную латинскую поговорку: Ex visu amor. Любят глазами. Пф! В природе ничего не бывает абсурдным, хотя многое прискорбно.

— Это не имеет отношения к делу.

— Неужели?

— Да, — улыбнулся Уиппл. — Помните, когда вы спросили меня, сколько мне лет, и я ответил: «Двадцать один», Моултон сказал мне, что нужно говорить «сэр». Страсть или любовь — не вопрос. Белая женщина, которая встречается с чернокожим и даже ложится с ним в постель… В этом нет ничего абсурдного. Но только не брак. И я говорю: если эта Сьюзан Брук хочет выйти замуж за моего сына, с ней что-то не так. У нее явно не все дома. Вероятные трудности, преграды, неловкие ситуации, осложнения… Думаю, нет нужды вам это перечислять.

— Да.

— Она навряд ли станет ему хорошей женой, что ясно как день. С ней явно что-то не так. Темное пятно в ее прошлом или психологические изъяны. Если я смогу выяснить, в чем дело, то расскажу своему сыну. Он не дурак. Но искать то, не зная что… Нет, я для этого не подготовлен. А вот вы — да. — Он всплеснул руками. — Потому я здесь.

— Расовая гордость, — отчетливо произнес Вулф.

— Что! У кого?

— У вас, конечно. Вы, должно быть, не в курсе…

Уиппл начал вставать с кресла. Поднявшись, он скосил полуприкрытые глаза на Вулфа:

— Я не расист. И вижу, что совершил ошибку. Не думал…

— Вздор! Садитесь. Ваша проблема…

— Все, забудьте. Забудьте о моем существовании. А мне следовало давно забыть о вас. Обвинить меня…

— Проклятье! — зарычал Вулф. — Садитесь сейчас же! Антрополог, отрицающий расовую гордость?! Вам бы следовало знать. Если вы антропос, значит расовая гордость у вас определенно есть. Мое замечание не было обидным, но я беру его обратно, потому что оно было бессмысленным. Вы решили действовать, а чем именно вы руководствовались, несущественно. Лично я руководствовался тем, что я ваш должник, а так как вы потребовали вернуть вам долг, я заплачу.

— Полагаю, я слишком чувствительный, — сказал Уиппл, сев на место.