Право умереть

— Конечно. Револьвер принадлежал моему мужу. Муж всегда брал его с собой, когда забирал из банка деньги на зарплату рабочим. Впрочем, я не хочу об этом говорить. Я хочу говорить о Сьюзан. Вы знаете, она звала меня Мод, а я звала ее Сьюзан. Мой Ричард тоже звал ее Сьюзан. Он мне все о ней рассказал, но я никогда раньше не видела ее. У меня остались от Ричарда две фотографии Сьюзан. Одну он всегда носил с собой. Боюсь, вам не понять, какие чувства я к ней испытывала. Не стану утверждать, будто любила Сьюзан, потому что мой Ричард ее любил. Это не совсем так. Но я хотела быть рядом с ней, видеть ее каждый день. Вы меня понимаете?

— Думаю, да. Вы хотели ощущать некоторую сопричастность. — Вулф перевел взгляд на меня. — Арчи, кухонный телефон.

Я нажал на кнопку и направился к двери. Когда я проходил мимо Сола, он мне подмигнул. Когда-нибудь я отучу его от этой привычки. На кухне я сел за маленький стол, за которым обычно завтракаю, и, пододвинув к себе телефонный аппарат, набрал номер. Кремер не любит, когда ему звонят домой, однако если я позвоню в убойный отдел Южного Манхэттена, то, скорее всего, нарвусь на Роуклиффа, а мне сейчас не хотелось тратить время и нервы, чтобы выслушивать его бормотание. После четырех длинных гудков я услышал знакомый женский голос и в ответ на ее «алло?» сказал:

— Миссис Кремер, это Арчи Гудвин. Будьте добры, могу я поговорить с инспектором?

Она ответила, что посмотрит, и через минуту меня оглушил злобный рык:

— Гудвин, чего тебе от меня нужно?

— Я говорю из кухни. Мистеру Вулфу нужна ваша помощь. У него в кабинете женщина, которая убила Сьюзан Брук и Питера Вона. У дамочки словесный понос, и ее никак не заткнуть. Она уже объяснила, почему убила Сьюзан, и все еще продолжает объяснять.

— Черт бы тебя побрал! Небось, опять паясничаешь?

— Вовсе нет. Мне до смерти надоело выслушивать от копов обвинения в том, что я паясничаю. Сегодня утром в Эвансвилле, штат Индиана, лейтенант полиции обвинил меня в том же, и я привез его…

— А что за женщина там у Вулфа?

— Мне бы не хотелось называть по телефону ее имя. И еще одно. Ствол, из которого она застрелила Вона, лежит в ящике моего письменного стола, а у меня на этот ствол нет разрешения. Я не люблю…

— Гудвин, ты серьезно?

— Вы отлично знаете, что да. Как сказала бы Долли Брук, я что, спятил? Так я…

Связь прервалась. Взяв с полки стакан, я пошел к холодильнику за молоком. Подкрепления оставалось ждать шесть-семь минут, а я больше не мог видеть это лицо, даже в профиль.

Глава 16

Вчера сразу после шести вечера пришел Пол Уиппл, опять без предупреждения. В костюме из коричневого макрона или дакрона, короче, из легкой ткани для тропиков под цвет его кожи, он выглядел почти элегантно, хотя, по-моему, явно поторопился. Стоял конец мая, но на улице было прохладно и ветрено. Во время утренней прогулки я даже застегнул пиджак на все пуговицы и не отказался бы еще накинуть что-нибудь сверху. Когда я провел Уиппла в кабинет и усадил в красное кожаное кресло, Вулф, успевший взяться за новую книжку, отложил ее в сторону, почти вежливо. Они поговорили немного о вещах, представляющих взаимный интерес, таких как суд над Марджори Олт, которую приговорили к пожизненному заключению, после чего Уиппл упомянул о том, ради чего, собственно, и пришел.

— Меня удивляет, что чек, который я прислал вам шесть недель назад, так и не обналичен, — сказал Уиппл. — Может, вы его не получили?

— Я его порвал, — кивнул Вулф.

— Напрасно. Я настаиваю, чтобы вы взяли деньги. Смешная сумма за то, что вы сделали. Однако, как я и говорил, мы заплатим столько, сколько сможем. И мы хотим заплатить.

— Мистер Уиппл, я обижусь.

— Обидитесь?

— Безусловно. Я решил вернуть долг, что и сделал, а вы не хотите его брать. Пф! Я ни за какие деньги не согласился бы на столь фантастический контракт: найти улики против той женщины. Расследование было инициировано не вами, а значит, мои обязательства остались прежними. Я все еще ваш должник.

— Это чистой воды софистика.

— Хорошо. Возможно, ни один человек не способен претендовать на то, что он единственный обладатель истины, однако Протагор подошел к этой мысли ближе, чем Платон. Если вы отправите мне новый чек, я его сожгу. Ваш сын прислал мне красиво написанное благодарственное письмо, и этого более чем достаточно. Как у него дела?

— В порядке. Ему пришлось нелегко, но он в порядке. У него теперь другой… хм… личный интерес. Вы наверняка ее помните. С вашей-то памятью. Бет Тайгер. Весьма привлекательная девушка. — Вулф покосился на меня, и у меня отвисла челюсть, хотя и не сразу, а тем временем Уиппл продолжил: — Моей жене она нравится. Моя жена просто счастлива. Я хочу передать вам то, что она сказала на днях. Мы обсуждали процесс над миссис Олт, а затем разговор перешел на вас, и жена сказала: «Жаль, что он не черный». — Уиппл улыбнулся. — На сей раз это комплимент.

— Ну если бы я был черным, мистеру Гудвину тоже пришлось бы им стать.

Я решил не разбираться в том, что имел в виду Вулф. Я давным-давно бросил все попытки понять, как работает его мозг.