Право учить. Работа над ошибками

— Давай взглянем с другой стороны. Вместо одной я успеваю проживать много разных жизней, и, если сложить все их вместе, получится, что живу почти вечно! Стоит ли горевать?

Женщина вздохнула:

— Ты помнишь, это совсем другое.

— Согласен. Поэтому и спросил, слышала ли ты о «коконе мечты».

— Думаешь, он мог бы мне помочь?

— Люди верят.

— А ты?

Вопрос не в бровь, а в глаз. Да, не особенно верю, но чем фрэлл не шутит? Вдруг у неё получится? А я смогу честно сказать Ксаррону, что использовал его посылку для благого дела, заодно обрету возможность действовать в полную силу, безо всяких ограничений, мной же самим и придуманных. Потому что, признаться, полотняный мешочек на груди при всей его невесомости ощутимо оттягивает шею тяжким грузом обещаний.

— Не знаю. Но почему бы не попробовать?

— Сначала его ещё нужно достать, и кроме того… — В голосе Хель впервые за всё время беседы проскочили нотки неуверенности.

— Есть трудности?

Женщина провела ладонью по сукну тюка, на котором сидела:

— Если я сейчас избавлюсь от своего Дара, то… Стану никому не нужной. У меня совсем не было времени научиться жить своей жизнью: я всегда в разъездах, всегда в пути, от одного заказчика до другого, от одних лиц и слов к другим, и, чтобы сохранить память свободной, мне нельзя часто видеть посторонних людей и разговаривать с ними, иначе слишком рано потеряю свою ценность. Со мной всегда рядом служанка, которая ограждает меня от ненужных встреч. Была рядом… — Короткий взгляд на застывшее на полу тело. — Она любила меня. По-своему. Ещё когда я была совсем девчонкой, не знающей об уготованной мне судьбе, Вала прислуживала мне. И сейчас она хотела всего лишь облегчить мои страдания, отправив за Порог, прежде чем корабль охватит пламя.

— А по-моему, она поторопилась. Ведь мы ещё не знаем, умрём ли через двенадцать часов.

Узкие плечи приподнялись и опустились:

— Она исполняла свой долг. Намеревалась исполнить. Но мне почему-то не захотелось умирать так быстро…

— И правильно! Умереть никогда не поздно. Но ты так и не объяснила, почему вдруг засомневалась, стоит ли исполнять мечту.

— Да, верно… Мне уже немало лет, треть из которых я никогда не смогу вспомнить. Ещё одну треть могу вспоминать только с грустью, а последнюю… Её и вспоминать нечего: одна бесконечная дорога. Придётся начинать всё сначала, без надежды на успех. Пока я уверена, что нужна людям, хотя бы служа посыльным, но, если перестану быть лицедеем, кто поручится, что моя новая жизнь будет столь же полезной? Ты поручишься?

Конечно нет. Заглядывать в будущее — неблагодарное занятие, которым занимается только Судьба, в канун нового года бродящая по трактирам и балующая подвыпивших гуляк предсказаниями, которые неизменно сбываются, но таким образом, что и вообразить трудно.

— Не хочешь ступить на новую дорогу?

— Нет, не хочу.

Хель улыбнулась. Своей собственной, а не заёмной улыбкой: печальной, еле заметной и очень терпеливой.

— Наверное, и правильно.

— Но ты разочарован, не отрицай, я вижу.

Разумеется, разочарован. У меня был великолепный шанс отделаться от сковывающего по рукам и ногам обещания, но все старания прошли впустую.

— Разочарован, будто у тебя есть тот самый «кокон» и ты хотел подарить его мне. Но ведь это не так? Не так?

Что ж, Джерон, соберись с силами, призови на помощь всё своё «лицедейское» мастерство, распахни глаза, улыбнись пошире и правдиво солги:

— Увы. Но я знаю человека, который держал его в руках, и можно было бы…

Тяжёлый всплеск за бортом. Следом ещё один. Стон натянувшихся якорных канатов.

Женщина сдвинула брови:

— Встали на рейде?

— Скорее всего. Значит, доплыли до какого-то порта.

Торопливые, но уверенные шаги по палубе. Стук. Шуршание верёвок. Похоже, спускают на воду шлюпку. Капитан собирается отправиться за помощью или же, что вероятнее, только сообщить о постигшей шекку беде. Потом вернётся, отплывёт подальше и спалит свой корабль дотла вместе с грузом и пассажирами. Не то будущее, к которому стремлюсь я и которого заслуживает Хельмери, стало быть, у меня есть ещё час, не больше, а по его истечении придётся в ярких красках рассказать Наржакам, что именно я думаю о бродячих духах, упрямых капитанах и заносчивых Проводниках. Всего один час покоя.

Шлюпка вернулась быстро, слишком быстро, чем только укрепила наши худшие опасения: о райге доложено, Проводники записали себе в регистр ещё одно подлежащее уничтожению судно, и наступает пора готовиться к уходу за Порог. Хель приняла похороны надежды спокойно; впрочем, женщина с самого начала не верила в возможность помощи. Я тщательно размял плечи — на всякий случай: вдруг удастся оттянуть момент обращения к Пустоте как можно дольше? А тем временем отлучавшиеся с корабля вновь поднялись на борт шекки, знакомо прошлёпав по палубе босыми ступнями. Или не совсем знакомо…