Право на жизнь

Но представление на этом не закончилось. Едва я собрался уходить, как окно вновь посветлело, и я увидел смутно знакомую мне комнату… Лишь потом, спустя час или два, пережив весь тот ужас, что открылся мне, я понял, что видел маленькое бомбоубежище под соседним домом, где сейчас находится Большой спортивный зал… То, что творилось на моих глазах, нельзя даже назвать кошмаром… Это существо… оно было там! Люди метались по залу, как кролики в загоне, а создание стояло в самой середине – и убивало, убивало, убивало, всаживая в их тела свои мерзкие ложноножки!.. Эта картина открылась лишь на несколько мгновений – но мне хватило и их… Так вот что случилось с теми беднягами! Но… как? Каким образом эта дрянь появляется в разных местах, там, где хочет? Или это уже было другое существо – ведь маленький бомбарь опустел годы и годы назад… Я не понимаю всего происходящего…»

«Двадцатое июля. Двадцать три часа двадцать три минуты.

Какие же ценные наблюдения хранит сейчас моя тетрадь! Мне бы попасть сюда лет тридцать назад, во времена моей молодости! Если б изучить все это целым научным отделом – цены бы этим сведениям не было!..»

«Двадцать первое июля. Двадцать два часа тридцать три минуты.

Кажется, за все это время у меня впервые появилась стоящая гипотеза. Даже – две. И они хоть как-то согласовывается со всем этим… беспределом. Хотя как это возможно – я просто не представляю… Словом… Хм… Хотя…» — дальше шло неразборчивое удаляющееся бормотание, словно Нибумов, бросив диктофон, куда-то торопливо побежал».

«Двадцать девятое июля. Четырнадцать часов сорок семь минут.

Моя теория обрастает новыми фактами, только подтверждающими ее. База данных еще мала, но уже позволяет сделать определенные выводы… Я не понимаю, как Это могло образоваться на нашей планете – дайна любой планете вообще! Наверняка виной всему война и атомные бомбардировки… Но окна… Как согласуются со всем этим окна?..»

«Первое августа. Двенадцать часов сорок пять минут.