Право на жизнь

На очередной поселок караван вышел к вечеру. Тракт здесь нырял сначала в небольшой, заросший мелким кустарником овражек, по дну которого протекал ручеек с прозрачной, искрящейся на солнце водой, а затем резко уходил в гору. Разведка, первой поднявшаяся наверх, сразу же заметила селение и, видимо, тут же доложила Хасану, потому что кунги вдруг поползли медленнее, а БТР наоборот, резко газанув, вылетел на вершину и замер на месте, поводя из стороны в сторону башней, словно принюхивающийся хищный зверь. Данил, наблюдавший всю эту картину, высунувшись в люк в потолке кунга, усмехнулся – командир коробочки явно был не чужд театральных эффектов.

Видимо, Хасан счел, что поселок может представлять опасность – БТР нырнул обратно за гребень, а по громкой связи прозвучали команды: «колонна – на месте» и «экипажи кунгов – на выход».

Данил недолго гадал, чем же может быть опасен обычный поселок вооруженному до зубов каравану. Все вопросы отпали сами собой, когда он из-за гребня осмотрел в бинокль лежащую внизу местность.

С первого взгляда становилось понятно, что возникло поселение не стихийно и над его возведением трудились не простые крестьяне, а не понаслышке знакомые с фортификационными сооружениями люди. Поселок был окружен засекой и высоким частоколом из толстенных сосновых бревен и имел правильную квадратную форму с четкой внутренней планировкой. Но самое главное – по четырем углам частокола виднелись квадратные заглубленные в землю ДЗОТы[32] с торчащими из бойниц стволами пулеметов и автоматических пушек. И пушки в двух крайних огневых точках в данный момент были развернуты как раз в сторону холма.

– Серьезные ребята… – пробормотал Хасан, обозревающий окрестности в бинокль. – Похоже, переговорщика придется высылать…

– И ведь главное – не объедешь, – Данил ткнул пальцем вниз.

Селение стояло прямо посреди большой поляны-проплешины, окруженной со всех сторон лесом. В лес с тяжелой техникой не сунешься, а попытки пройти по тракту самовольно, без ведома хозяев поселка, заканчивались плачевно – об этом свидетельствовал обгоревший покореженный остов грузовика, замерший кверху колесами поперек дороги. Да и с другой стороны не обойти – пространство открыто и полностью простреливается. Поди-ка, рискни…

– Ладно, не будем время терять, – решил Хасан, отнимая от глаз бинокль и засовывая его в футляр. – Переговоры – значит, переговоры. Проф – едешь ты. Ты у нас спец договариваться.

Данил, ничуть не удивившись такому выбору, поймав многозначительный Сашкин взгляд, пожал плечами. Он давно уже сообразил, что Семеныч – не рядовая пешка Братства, а занимает в его иерархии довольно высокое положение. Об этом свидетельствовал хотя бы тот факт, что рядовой боец вряд ли получит в свое распоряжение уник. Однако эта догадка его совсем не напрягала, в отличие от параноидально настроенного товарища, который уже не первый раз высказывал ему свои подозрения. В конце концов – что уж такого подозрительного было в том, что Семеныч умалчивал об этом? Разве обязан он отчитываться?

Пока Профессор договаривался, Данил, захватив Сашку и Шрека, решил прочесать гребень холма – уж очень его заинтересовало, как так получилось, что селяне успели узнать о караване заранее? Не иначе – наблюдатель в секрете где-то тут сидел. Догадка его оказалась верна – засидку они нашли сразу же. На высокой сосне был сколочен грубый помост, откуда окрестности просматривались километров на десять во все стороны.

– Хорошо устроились! – крикнул сверху Сашка, которого Данил заслал наверх осмотреться. – Тут в нашу сторону почти до горизонта видно! Стоило только разведке появиться – ее и засекли.

– А поселок видать? – спросил Данил. – Где там Проф наш?

– Договариваются, – помедлив секунду, ответил Сашка. – У ворот стоят, руками машут…

Переговоры увенчались успехом. За проход каравана по подконтрольной территории поселение запросило по три цинка «пятерки», «семерки» и четырнадцатого калибров. Выхода не было, и Хасан, слушающий высокие договаривающийся стороны по командирскому каналу, дал добро.

Очередь из КПВТ прозвучала в тот самый момент, когда Данил поставил ногу на подножку, намереваясь забраться в кабину Все его неторопливое и благодушное настроение как рукой сняло – толкнувшись, он подскочил вверх, уцепился за поручни и одним движением взлетел на крышу кунга.

Общий канал уже исходил воплями:

– Контакт!

– Край леса, край леса смотри!..

– Левее, левее! Бей!

– По маши-и-и-инам!