Праведник (ЛП)

В моей гостиной уже потрескивает огонь, заливая комнату теплым светом, который рябит и отражается от куполообразного потолка.

Я наливаю себе стакан виски и сажусь. Пряная жидкость танцует у меня на языке, успокаивая нервы, и я не могу припомнить, чтобы когда-либо чувствовал себя настолько напряженным. Мне нужно знать, что нашел Джейс. Мальчик жив или мертв? Если он мертв, то я определенно потерпел неудачу.

Ожидание длится по ощущениям несколько часов, но на самом деле всего несколько минут. Наконец, я слышу характерный скрип старых дверных петель. Я заставляю себя сидеть на месте, сохраняя терпение и самообладание, когда Джейс входит в комнату. И это ввергает меня в хаос.

Джейс наливает себе выпить, прежде чем сесть на диван напротив меня. Я изучаю каждое его движение, оценивая язык его тела, пытаясь понять ситуацию.

— Это было гребаное дерьмовое шоу, — бормочет он, прежде чем взять свой стакан и опустошить его наполовину.

— Мальчик у них?

Он вздыхает.

— Да, он у них, но у нас проблемы посерьезнее. — Более значимой проблемы просто нет. Только это. Спасение моей души.

— Готовы ли они заключить сделку?

Он качает головой.

— Сейнт, послушай. У нас. Большие. Проблемы. Братья облажались из-за картеля и из-за нас.

— Как?

— Они покупали товар у Лос Карлос… на наши деньги. Продаешь наркотики и получаешь обратно двойную сумму денег, причем чистенькими.

Я приподнимаю бровь. Я бы увидел в этой схеме определенную гениальность, если бы не тот ослепляющий факт, что они всегда были уверены в своей смерти, когда картель узнавал об этом.

— Значит, они забрали их дилеров… Почему бы просто не убить Билла и Брэда?

— Заложники. Они хотят получить свои деньги. — Это кажется слишком тонким решением для картеля.

— Почему братья собираются заплатить им за ребят, на которых им насрать?

Он пожимает плечами.

— Потому что кому-то на них не насрать. Трое из этих ребят сейчас числятся пропавшими без вести. Полиция еще не сложила два и два, но это произойдет.

— Если их арестуют, Лос Карлос не получит своих денег.

— И братья не попадут в тюрьму.

— Игра в догонялки, — размышляю я. — С Отто Харрисом в качестве приманки.

— Ну, я заключил с ними сделку. Они отдадут нам Отто, а взамен мы уберем братьев и проведем через них наши деньги.

— Скажи мне, что ты еще не согласился на это.

— Ты сказал, что хочешь вернуть пацана, и это хорошая сделка.

— Нет, это бизнес с высоким риском.

У меня нет никакого желания иметь дело с картелем. Любые их сообщники являются первоочередной задачей правоохранительных органов. Риск становится огромным. В глазах Джейса загорается нетерпение. Все, что он видит, — это деньги и размер прибыли.

— Подумай об этом. Мы могли бы отказаться от всех дерьмовых чистильщиков, которые у нас имеются, от всех ненадежных, вроде китайцев. Одна большая уборщица, работающая по франшизе от нашего имени. Мы бы заработали больше денег за меньшее количество работы.

— С гораздо большим риском. — Если бы был в здравом уме, я бы никогда об этом не подумал, но это не так. Я поглощен необходимостью пройти это испытание, чтобы умилостивить моего ангела. Мои приоритеты изменились, и я едва узнаю себя. Голос в сознании говорит мне не быть таким глупым, что она всего лишь девушка и не стоит таких жертв, но мое сердце… моя душа… знают лучше. Она гораздо большее.

Джейс смотрит на меня в ожидании.

— Мне нужен мальчик немедленно.

Он удивленно выгибает бровь.

— Это можно устроить. Нам необходимо немедленно возобновить печать.

У меня внутри все переворачивается, давно укоренившиеся инстинкты сигнализируют, что это неправильное решение, от которого я не смогу отказаться. Хотя, по правде говоря… мне все равно. Теперь я понимаю, что это жизнь… и она ничего не значит по сравнению с тем, что находится за пределами. Я могу сколько угодно переходить грань морали, но меня все равно осудят. Иден осуждает меня. Он осуждает меня. Конечно, если я рискну своим бизнесом, тем самым, что я ценю превыше всего, ради ее брата, тогда я буду спасен?

— Начинай печатать. Заключи сделку. — И вот топор опускается вниз. Я сделал свой выбор. Ты видишь меня, Господи? Пойми, я люблю тебя больше всего на свете.

Джейс встает и выходит из комнаты, оставляя меня наедине с моими безумными мыслями. Да, это праведный поступок. Самоотверженный. Святой.

***

Легкий ветерок доносит запах серы, пробирающийся к горлу. Здесь жарко, так жарко. Земля снова обжигает мои ступни, и по спине стекают струйки пота. Я оглядываюсь вокруг, но все, что я вижу, — это пепел и почерневшая земля, обугленные равнины на многие мили вокруг. И тут я замечаю едва различимый намек на движение на горизонте.

Я иду к нему, переставляя одну ногу за другой на протяжении многих миль, и все же это крошечное пятнышко, кажется, не становится ближе. Мои губы трескаются и покрываются волдырями, а в горле так сухо, что кажется, будто я вдыхаю огонь. В конце концов, я спотыкаюсь и падаю на колени. Мои пальцы погружаются в обжигающую землю, хватая пригоршни пепла. Это, должно быть, настоящий Ад? Выжженная пустошь отчаяния.