Праведник

— Ты бы смирился пока, батюшка, а? — тихо прошептал Ваня. — Может, не время еще?

— Доколе же терпеть его будете?! — громко спросил господин Борин, так что всадники услышали его голос.

Шествие вдруг остановилось.

— Кто он? — скрипучим голосом спросило чудище.

— Я — погибель твоя! — прокричал писатель. Взгляд его снова задержался на четвертом всаднике, и теперь он узнал его. Это был тот самый человек, что летел с ним в Москву, ругался и бился головой о стекло. Теперь этот четвертый подъехал к чудищу и что-то нашептал ему, после чего чудище изобразило подобие улыбки на своей гнусной морде и заговорило ласково:

— Будешь гостем моим, человек. Будешь жить со мною в палатах кремлевских, купаться в изумрудах и золоте. Будешь есть и пить вино, и не будет у тебя никаких забот, и лучшие женщины этой земли будут любить тебя. Коня!

Один из ехавших позади всадников спешился и подвел к Алексею Борисовичу своего гнедого.

— Нет! — громко крикнул писатель. — Не заманишь меня ни богатством, ни силой, ни хитростью! На погибель твою явился я! Господи! — вскинул он руки к небу. — Сущий на небесах! Прости грехи людям сим! Простри руку свою всесильную над этой землею несчастною! Изгони исчадие дьявольское! Избавь грешников сих от их мучающих!

И свершилось чудо. В полночь залучился рассвет на западе. Солнце показало половину своего оранжевого диска, яркие, теплые лучи его коснулись площади и мигом развеяли холодный туман. Люди взглянули на чудище и увидели вдруг, что никакое оно не страшное и огромное, да и не чудище это вовсе, а просто слишком большая летучая мышь, что не конь под ним диковинный, а самый простой козел и свита его — никакие не великаны, а такие же, как все, люди.

— Мужики! — первым закричал Ваня. — Это что же, мыши этакой поклонилися! А ну рви ее! Бей ее! Души ее!

— А-а-а! — закричала, завизжала, загремела толпа, сомкнулась, схватила, стащила с козла чудище и стала рвать на части и его и козла. Воздух наполнился пронзительным криком, полетели клочья шерсти, брызнула кровь. Разбежалась в страхе свита побежденного правителя. Алексей Борисович уловил испуганный взгляд Прыгунова, спрыгнувшего со своей клячи и пытавшегося затереться в толпе, увидел, как двое дюжих мужиков схватили Вадима Никитовича и стали что есть сил бить его. Наконец взгляд писателя остановился на рыжебородом Ване, обтирающем о рубаху окровавленные руки.

— Вот он, наш царь-государь вседержавный! — вдруг завопил Ваня, указывая на Алексея Борисовича обеими руками.

— У-а-а! — закричала толпа и, разделавшись со старым правителем, бросилась к господину Борину.

— Вы что? Какой я вам государь! Отпустите меня!..

В радостном ликовании люди подхватили на руки и принялись качать своего избавителя. В один из таких качков писатель, совершенно растерявшийся, вдруг с ужасом понял, что его чемоданчик с рукописью исчез, а правая рука судорожно сжимает лишь оторванную от него ручку.

— Отпустите! Отпустите, прошу вас! — взмолился писатель. — Отпустите хоть на минуту! Я книжку свою потерял!

Но толпа не слушала, да и не желала слушать писателя. В блеклых лучах заходящего солнца, с криками ликования, люди уже несли своего нового героя к распахнутым воротам Спасской башни.

ГЛАВА ВТОРАЯ ПОСЕТИТЕЛИ

— Отпустите! Отпустите хоть на минуту! — закричал во сне Алексей Борисович. Лицо его покрылось потом. Он вдруг заворочался, заметался в постели, до смерти перепугав сидевшую рядом жену.

— Господи! Алеша, что с тобой? — всхлипнула Виктория Сергеевна.

— Вика? — Писатель открыл глаза и перестал биться на кровати. — Вика, солнышко, ты когда приехала?

— Алексей, скажи, тебе очень плохо?

— Нет, что ты! Я просто видел ужасный сон. Мне приснилось, что я потерял рукопись. Так когда ты приехала?

— Утренним поездом. Алеша, скажи, что с тобой?

— Со мной все в порядке, дорогая моя. Я совершенно здоров, цел и невредим. Вот только руки немного обжег. Но это ерунда. Можешь спросить у врача, еще пара дней, и я выйду отсюда.

— Господи! Ну почему, почему вечно с тобой что-нибудь происходит? Неужели правда все, что пишут эти мерзкие газеты?

— Солнышко, не волнуйся, прошу тебя. Честное слово, ничего страшного не случилось. Разве можно в наше время верить всему, что пишут в газетах? Так ты из газет все узнала?

— Узнала. Друг твой, Вадим Прыгунов в тот же день дал мне телеграмму. Сегодня утром его шофер встречал меня на вокзале.

— Вадим Никитович? Молодец. — Лицо писателя озарилось улыбкой. — Все-таки, у меня самые лучшие друзья. Он заходит ко мне. Каждый день заходит. Удивительно, что до сих пор его нет.

— Алексей, это правда, что тебя допрашивают?

— Да. Заходил тут один полковник. Очень суровый человек.

— В Саранске теперь говорят, что тебя посадят в тюрьму. Это какой-то кошмар!

— Вика, милая, пожалуйста, успокойся. Никто никуда меня не посадит. Это все слухи. Земля слухами полнится. Ничего страшного в этом нет.