Практика в преисподней

— Уже уходим, — подмигнул мне Кремер и спросил: — Ну? К тебе? Ко мне?

— Я бы сначала переоделась, — честно призналась, немного смущаясь. — А потом бы поднялась к тебе.

— Идет, — тут же согласился Вест, открывая портал, в который мы и шагнули. — Десять минут тебе хватит?

— Пятнадцать, — выторговала себе время.

— Хорошо, — вздохнул он. — Не придешь, сам за тобой спущусь.

Жилище, ставшее родным для меня и Юлки, встретило уютом, вкусными запахами домашней пищи и тишиной. Сначала. А потом я услышала смех из комнаты Жавуриной. Хмм… Очень странно. Ведь только вчера она так переживала, когда навещала меня. А сейчас смеется, и вторит ей определенно мужской голос.

Только когда прошла на кухню, все встало на свои места. Две тарелки с остатками позднего ужина, открытая бутылка вина и до боли знакомый фиолетовый пиджак на миниатюрном диванчике. Вот жук! Ни одного слова не пропускает, всегда пользуется ситуацией и никогда не теряет времени! Не был бы дедом — убила бы, а так люблю.

Быстрый душ, пятиминутное разглядывание себя в большое зеркало (только в него могла увидеть спину, на которой не осталось ни единого шрама) и пристальное созерцание своего сравнительно небольшого гардероба — вот и все, на что хватило времени. Вещей у меня практически не было. Да и некуда их здесь носить. Самая ходовая одежда — кроссовки и спортивный костюм. У Элазара не забалуешь.

И все же сегодня хотелось выглядеть особенно, поэтому с самого дна шкафа достала белье, которое выбирали еще с Юлкой, а вот дополнила его обычными любимыми джинсами и удобной толстовкой, ибо инициация инициацией, а с этими магами нужно быть готовой не только к сексу.

Однако, даже с ним мне не свезло. Великий и ужасный облом случился практически сразу, как я вышла из своей комнаты.

— Ксюшенька, ты дома! — закричала радостная Юлка. Я, в отличие от подруги, была более сдержанна в своих эмоциях. Причем, шло это от чистого сердца. Просто у Жавуриной лицо светилось, косметика размазалась, губы припухли и, вообще, весь вид выражал довольство и сытость. Хотя, голодающей ее всегда назвать было сложно.

— Угу, — ответила я и хотела проскользнуть мимо, но маневр не удался.

— Я тебе сейчас быстренько оладушек испеку, и омлет сделаю, — не унималась Юлка, преграждая не путь.

— Я спешу! — воистину сытый голодному не товарищ! И я сейчас совсем не про еду говорю.

— Присядь пока на кухне. Я мигом — десять минут и все готово.

— Юленька! — взмолилась я. — Пусти! Очень надо!

— Знаешь, Ксюш, это даже не вежливо, — серьезно ответила она. — Я к тебе со всей душой. Знаю, как в этих больничках кормят, а ты?

— А я очень не хочу тебя обременять, но благодарна безмерно! — быстро ответила я, молясь всем высшим силам, чтобы Фонтей меня не увидел. Знаю я его, обязательно найдет важное неотложное дело.

— Какое обременение? О чем ты? Для меня в радость накормить внучку моего молодого человека… Ой… — тут же осеклась она, призадумавшись над своими словами. Звучало и впрямь похабненько. А учитывая возраст Элазара, еще и смешно.

— Вот именно! — припечатала я и, наконец, смогла обогнуть Жавурину.

Счастье было так близко! Всего три шага по коридору и дверь, но…

— Ксения! Стоять! — прозвучал голос, который я совсем не была рада сейчас слышать.

«Попала!» — оформилась и закрепилась в голове мысль. И не мысль даже, а неизменная жизненная константа. Что ж, если беда стоит на пути, используй то, что беде совсем не понравится. И я остановилась. Разворачивалась медленно, сияя улыбкой, которую изображала старательно, но явно недостаточно, потому что глаз у Фонтея дернулся.

— Доброе утро, дедуля! — радостно поприветствовала я, а он закашлялся и подозрительно отвел глаза. Зато порадовалась Юлка, звонко рассмеявшись, что не прибавило чародею настроения. Ибо, когда не уверен в себе, то все шутки обычно воспринимаешь на свой счет.

— Рад, что тебе лучше. Не зря вчера в вас столько сил вбухал, — ответил он. Теперь понятно, отчего на нас раны все, как по команде затянулись.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарила я, уже предчувствуя, что следующая его фраза мне жутко не понравится.

— Для вас старался. Надеюсь, вы готовы к путешествию в фамильный склеп Кавецких? — ну, точно! Не понравилось!

— Когда? — осторожненько спросила я.

— Торопиться не будем, — обнадежил поначалу Фонтей. — Думаю, минут через пятнадцать и выдвинемся. А Юленька нам пока что-нибудь вкусненького в дорожку соберет.

— С радостью, — Жавурина лучезарно улыбнулась и уплыла каравеллой на кухню. Конечно, я от всего сердца желала ей счастья, но вот бабушкой пока не готова была назвать.

— Пятнадцать минут? — прищурилась я. Что-то не нравилась мне эта цифра.

— Можешь не благодарить! — величественно кивнул чародей.

— Как скажешь.

И я направилась к выходу, потому что обделенного по-настоящему может понять лишь такой же лишенец. Значит, поделюсь с Вестом.

— И почему жизнь так не справедлива? — закончила свой рассказ, сидя на уютной кухне и прижимаясь щекой к темной рубашке, под которой размеренно билось сердце Кремера.