Практика в преисподней

С тех пор, как чародей объявил меня своей ученицей, жизнь снова круто изменилась, сделав неожиданный поворот. И не в лучшую сторону. Фонтей считал точно так же, как все маги, что тренированному телу лучше поддаются магические потоки, поэтому гонял меня нещадно. Ранний подъем, пятикилометровая пробежка, комплекс физических упражнений, а в довершение всех мучений — контрастный душ, который должен был заканчиваться ледяной струей, бьющей в мое измученное тело, но… Эту часть процесса становления юного чародея Элазар не контролировал, и я халтурила, нежась под теплой водичкой. Организм, не привыкший к таким нагрузкам, все равно страдал, напоминая мне об этом при ходьбе тянущей болью в мышцах.

Причем, лорда бывшего моего куратора дедуля к нашим спортивным занятиям не приобщал. С Кремером я, вообще, в последнее время пересекалась мало. Совместных занятий почти не было. Видела его лишь изредка, издалека. Он похудел, осунулся, но мое сердце неизменно начинало биться чаще, как только взгляд ловил его высокую фигуру, облаченную в пропыленную рокерскую одежду.

Да и с девочками виделась теперь редко. К каждой приставили своего куратора, встречались мы лишь на общих предметах, а их остался мизер. Больше всего не хватало Юлки с ее колкими замечаниями и вечным оптимизмом, но… Как говорится, цель оправдывает средства. Шла настоящая война, и я очень хотела оказаться полезной, ведь там за магической завесой жили мои родные, близкие, друзья. А для этого нужно было освоить миллион разных магических премудростей. И я старалась. Очень старалась, работая на износ, благо Элазар не возражал, а даже поощрял мое рвение.

Когда я поняла, что уснуть уже не удастся, а за окнами черная мгла превратилась в серую хмарь, не выдержала и на цыпочках прокралась к обучающему кристаллу.

— Эпишечка, привет! — чуть слышно прошептала я, наплавляя на его поверхность магический поток.

Кристалл вспыхнул, и скрипучий голос недовольно пробормотал:

— И чего тебе занадобилось так рано?

— Тише, пожалуйста, тише! — взмолилась я, прижимая палец к губам, словно обучатель мог увидеть мои жесты.

— Ладно, уж, — отозвался Эпишка. — Чего там у тебя, выкладывай.

— А вы владеете информацией о древних артефактах?

— Я много чем владею. Даже тем, чего тебе и вовсе знать не положено!

— Не могли бы вы рассказать мне об одной вещи, очень вас прошу!

— Опиши-ка вещицу-то, — потребовал хранитель кристалла.

— Чаша выглядит как половина земного шара, которую вместо ножки поддерживают три фигурки иных. Достаточно большая, сделана очень искусно. Пожалуй, это все. Лучше рассмотреть не успела…

— Где бы ты ее, вообще, видеть могла? — вроде и ко мне обратился, а вроде и сам к себе. Промолчала, на всякий случай. Иногда лишнюю информацию не стоит доверять даже тому, у кого ее итак много.

— Ну, что? Знаете такой артефакт?

— Погодь ты! — проворчали в ответ. — Можно подумать, я тут только этим и занимаюсь, что про артефакты турронов рассказываю…

— Турронов? — невольно вырвалось у меня. — Значит, чашу создали не маги?

— Конечно, не маги! Бери выше, ее создали люди. Еще на заре первых войн с иными. Поначалу-то, это была простая безделица, пока не попала к турронам в лапы, а уж те постарались — вложили в нее свою темную силу. Эта чаша-то?

В самой большой грани кристалла появилось изображение знакомого предмета. Чаша стояла на крутящемся постаменте, и я имела возможность, наконец-то, рассмотреть ее со всех сторон. Красивая. Фигурки, словно живые. Кажется, если смотреть на них чуть дольше, что они обязательно придут в движение. Только вот металл незнакомый. Вернее, чашу покрывал тонкий слой, практически налет, уже знакомого мне танталума, сквозь который в некоторых местах виднелся другой металл, желтый, очень похожий на золото.

— Эта, — кивнула я. — Вы о ней знаете?

— Знаю-то я, знаю, только надо ли тебе об этом рассказывать? — словно непонятно к кому обратился Эпишка.

— Надо очень надо! — втайне молилась, чтобы он не передумал.

— Чего с тобой делать, расскажу. — И я выдохнула с облегчением. — Поначалу чаша выглядела так.

Снова возникло изображение кубка, только налета танталума на нем не было. От этого фигурки казались самыми обычными, неживыми. Хотя сделано хорошо, не поспоришь.

— Это золото? — все же решила уточнить я.

— Оно самое. И смотри, инкрустировано рубинами. Турроны камни-то убрали, заменили их обычным горным хрусталем.

И, правда, на второй картинке вместо глаз у иных вставлены багровые камешки, а на первой — светлые. Возможно, именно из-за этого, они стали выглядеть более живыми. Интересно, Едемский когда-то говорил, что танталума нет на Земле, но есть перстни, и вот на чаше он. А Эларар рассказывал, что гефы такие же пришельцы, как и он сам. Так, может быть…

— Эпишечка, а танталум турроны откуда взяли?

— Сие мне неведомо, только этот металл присутствует в каждом артефакте, к которому приложили свои лапы иные. В каждом!