Практика в преисподней

Я лишь пожала плечами, потому что и сама не знала, куда мы планируем направиться. Собственно, еще и плана никакого не было.

— Как хотите, но я тренируюсь с вами! — потом Юлка посмотрела на деда и грозно произнесла: — Куда Ксюха с Глебом, туда и я! Так и знайте!

— Да, понял уже, — тяжело вздохнул чародей, а Кремер, стоящий рядом со мной, кажется, застонал. — Ладно, детишки. Война войной, а обед по расписанию. Прошу к столу, там все и обсудим.

Стол расширился, округлился и оброс стульями. А на белоснежной скатерти уже дымились тарелки с супом, стояла гора свежеиспеченных булочек и еще множество разных тарелок с колбасами, паштетами, сыром и даже фаршированными оливками.

Без Глеба, как успел рассказать мне Вест, в храме нам пришлось бы туго. Поэтому то, что мы нашли и раскрыли зрячего, уже приближало нас к разгадке гефовских планов. Но вот на Жавурину никто не рассчитывал, хотя в совместных тренировках ей не отказали. Наивные. Я знала Юлку лучше. Если уж она что-то задумала, то пойдет до конца. Ей стоит или полностью стереть память, или просто смириться с тем, что в храм она все же идет вместе с нами.

В целом, обед прошел на удивление весело, оживленно и информативно. О путешествии не сказали ни слова, зато спланировали занятие, а потом разбрелись отдыхать. Именно на отдыхе и настоял дед, потому что на следующее утро ад пришел за нами. У ада было имя — Эзур Элазар Фонтей.

Я уже привыкла просыпаться с рассветом, пробегать свои положенные круги и делать разминку. Для Юлки же все это было в новинку. И если первый день она продержалась на упрямстве, то на второй, когда особенно заныли все мышцы непривыкшие к подобным нагрузкам, Жавурина не выдержала.

— Как ты все это терпишь? — процедила она, еле переставляя после тренировки ноги.

— Втянулась, — пожала плечами я.

Для меня сейчас каждая утренняя пробежка казалась праздником, потому что рядом бежал Вест, и я могла находиться с ним рядом, хоть какое-то время. Потому что иного нам не оставлял Фонтей, спланировав наше расписание так, что когда заканчивались занятия никто из нас не мог ни о чем кроме сна думать. Лишь одно желание — доползти до кровати и упасть, выспаться, хоть немного отдохнуть. Но разве достаточно шесть часов сна для молодого растущего организма? Дед считал, что вполне, другие мнения его не волновали, а следовательно, являлись неверными и вредными.

Неизменно, утро начиналось с его:

— Леди, дюжину кругов, остальные — две!

И я привычно бежала, чувствуя рядом ровное уверенное дыхание Кремера, старательное пыхтение Глеба и тихие нецензурные слова Жавуриной откуда-то сзади.

Но не только у нее было негативное восприятие занятий спортом. Как ни странно, Элазар тоже вел себя странно, когда Юлка этим самым спортом занималась. Однажды, закончив отжимания, я стала свидетельницей весьма странной, я бы даже сказала, пикантной ситуации. Жавурина пыталась выполнить стандартную для нас, ледей, дюжину подтягиваний на турнике. Она висела объемным мешком, выставив вперед свою необъятную грудь, обтянутую белой футболкой с нарисованной кошачьей мордочкой. Ткань в той части так натянулась, что, казалось, у несчастного животного вот-вот выскочат глазки.

Элазар, не ожидая подвоха, обернулся, чтобы чуть подбодрить ее в своей лениво саркастической манере, да так и завис с озадаченным выражением лица, успев произнести лишь:

— Леди-леди, на турнике подтягиваться нужно, а не вис… — Кадык деда нервно дернулся, а глаза приросли к тому самому месту на футболке Юлки, где мучился бедный котенок.

— Это не турник, а орудие пыток какое-то! — отдуваясь, пропыхтела Жавурина, отчего ее грудь заколыхалась еще интенсивнее.

На лбу Фонтея выступила испарина, а щеки покрыл густой румянец. Он полез в нагрудный карман пиджака, извлек оттуда кружевной батистовый платок и промокнул пот, по-прежнему не отводя глаз от тоже изрядно взмокшей Юлки.

— Жарко сегодня, — хрипло посетовал он.

— Угу, — поежилась я и хмуро посмотрела на затянутое облаками небо.

— Позвольте, леди, — Элазар откашлялся и подошел к Жавуриной, чтобы помочь ей спуститься. Руки на ее талии он задержал преступно долго. — Я думаю, подтягивание женщинам вовсе необязательно. Попробуем отжимания, — сказал ей довольно мягко, с сожалением отступая на шаг и пряча руки за спину, а потом обернулся ко мне и прикрикнул: — Ксения, быстро на турник! Полторы дюжины подтягиваний!