Практика в преисподней

Сильвестр двинулся по окружности зала, внимательно всматриваясь в каменные столбы. А ведь отличие все же есть. Мимолетное, едва заметное глазу, но есть. Колонны обвивала мраморная виноградная лоза. И если стебли и листья не отливались друг от друга, то плоды художник изобразил в разное время своего цикла : от цветения до тяжелых гроздей спелого винограда. Все начинается с цветения и заканчивается сбором урожая.

Подтверждали его догадку и полу стершиеся надписи у основания колонн. «Domum — dimidium totius.» — гласила надпись на колонне, где виноград только зацветал. Да, начало — это половина целого, тут не поспоришь. Тогда, исходя из правил магической цикличности, последняя колонна должна быть следующей против часовой стрелки.— Quisque ex fine solum initium novum — прочитал надпись вслух. Отец не отправил бы его к этой колонне просто так. Значит, конец действительно начало для чего-то, он надеялся, хорошего, ибо плохого в последнее время более чем достаточно.

Но как бы он не всматривался в орнамент и надпись, никакого тайника не обнаружил. «Конец — начало…» — стучало в голове. В этих словах скрыта подсказка, Сильвестр чувствовал. Начало — основание колонны, оттуда начинается орнамент.

Опустившись на колени, он стал рассматривать каменный стебель. Почти на границе с полом Сильвестр нашел подсказку. На одном из крошечных листиков отец нацарапал три буквы «u», «r» и «s». Урс — основатель рода Кремеров, прародитель и архимаг. Его саркофаг покоился в самом центре семейного склепа. Именно его окружали девять колонн.

Под тяжелой каменной крышкой оказался скелет, облаченный в рыцарские доспехи. Руки скелета сжимали рукоять большого, двуручного меча. Кожаные детали давно истлели, но золото и драгоценные камни по-прежнему радовали глаз.

Тревожить вечный покой усопшего не самое лучшее занятие, но обыскать его придется. Сильвестр уже протянул руки, чтобы отогнуть латы, но тут его взгляд зацепился за навершие рукояти. Те же три буквы, которые написал родитель. Неужели, тайник в мече? Кремер осторожно дотронулся до золотого шара, которым оканчивалась рукоять, и попробовал его открутить. Нехотя, но он поддался, открыв небольшую полость. Всего два листочка, аккуратно сложенные в несколько раз, а сколько жизней и судеб от них зависит!

Сильвестр держал в руках свое главное наследие и боялся прочесть. Он так надеялся, что там, среди строк, написанных отцом, он найдет освобождение от данной клятвы. И вот теперь робел. Возможно, впервые в жизни.

Сын, если ты читаешь эти строки, значит, мое тело уже не живет, а душа устремилась к той, по которой тосковало сердце. Не надеюсь, что ты когда-нибудь простишь, лишь уповаю на то, что придет тот час, когда ты поймешь меня. Надеюсь, ибо твое понимание будет означать, что и ты познал настоящую, истинную любовь, которая, рождаясь маленькой теплой искоркой, заставляет гореть твою душу.

Я не ищу себе оправданий, а лишь хочу предостеречь хотя бы сейчас, когда уже не связан магической клятвой.

Мир магов изменился давно. Он уже много веков не является таким, каким его пытаются представить. Те, кто гордо именует себя магами, тем самым возвышаясь над обычными людьми, оказались еще более подвержены человеческим порокам, чем те, которых когда-то они поклялись защищать и оберегать. Маги всего лишь люди, вдруг возомнившие себя богами. Именно на этой простой истине и играют иные, превращая нас в предателей. Гефы — так называли их древние, выискивают любые трещинки наших душ, чтобы вогнать в расщелину клин и превратить узкую полоску в бездну. И слабыми нас делают не только отвратительные стороны. Разумеется, в ход идут и они: зависть, жадность, злоба. Но в большей степени слабыми нас делают самые светлые чувства: дружба, преданность, любовь…