Практическая евгеника (СИ)

Человечество как вид едва не кончилось, когда на Мезоамериканском континенте случился небольшой зомби-апокалипсис. Доэкспериментировались. К счастью для Нихона, между двумя молодыми материками лежал Срединный океан. К несчастью для Нихона, в Мезоамерике подвизался на почве наёмничества тогда еще молодой и крайне амбициозный Яхве Бах. Он собрал вокруг себя всех, до кого смог дотянуться, сколотил вполне дееспособную армию агрессивных, голодных, жадных до жизни отморозков и «активное посмертие» прекратил. И оказался единственным сильным руководителем. Объявил себя Императором, очень быстро создал государство размером с континент, установил там прогрессивную диктатуру… Прошло меньше тысячи лет до момента, когда его алчные взоры и загребущие лапы устремились к цветущему Нихону.

Вообще-то, разумеется, думать подобным образом и оперировать подобными понятиями верноподданному Императора не полагалось. Если бы кто-то хотя бы заподозрил Бьякую в возмутительном непочтении к правящему Ками, никакая древность рода, заслуги семьи и лично старшего следователя не спасли бы его от близкого контакта с мастерами допроса. Третьей, а то и четвертой степени воздействия. Но гигантский архив Кучики хранил не только Новейшую историю, и знания из головы было не выкинуть.

В беззаботной юности все эти политические игрища Бьякую не волновали. Он был бессовестно счастлив с Хисаной, смотрел в будущее с оптимизмом и почти забыл о своей омега-природе. Впрочем, она о нем тоже, кажется, забыла. По крайней мере, никакие посторонние феромоны на него не действовали и от любимой жены не отвлекали. Они прожили вместе пять безоблачных лет, с почестями похоронили Гинрея, модернизировали полученный в наследство дом, а потом Хисана забеременела.

Поначалу это казалось счастьем. Но очень скоро стало понятно, что постгендерная генетика сыграла с молодыми людьми злую шутку. Плод развивался слишком активно, хрупкий организм Хисаны не выдерживал эмбриональных сбоев, порожденных двойной омега-хромосомой. Генные инженеры, трансгрессивные геномики, нанотехнологи – никто не мог не то, что облегчить страдания госпожи Кучики, но даже спрогнозировать, как будет развиваться беременность. И тогда, в приступе отчаяния, Бьякуя обратился в Готей-13.

Бывшая оборонительная армия, преобразованная в военизированную полицию, по-прежнему славилась самыми передовыми технологиями и самыми талантливыми учеными. В тайных лабораториях занимались всем, включая репродуктивную эмбриомеханику. Помочь супруге аристократа взялся сам Куроцучи Маюри, руководитель Двенадцатого научного подразделения, директор Бюро Технологического Развития, профессор Академии Наук Сейретея, завкафедрой практической евгеники Нихонского университета. Постигшая его неудача буквально сломила Бьякую.

После того, как Хисану отвели в палату госпиталя, он видел ее еще два раза, последний – через оконное стекло, стоя снаружи под серым весенним ливнем и насквозь промокший. Когда он пришел на следующий день, ему сказали, что его супруга не дотянула до результатов диагностики, и экстренная терапия не помогла. Где-то между многословными извинениями бледной медсестры и визгливыми покаянными воплями Куроцучи сердце молодого человека замедлило свой ход, скукожилось, затвердело, его душа перестала существовать, а жизнь утратила смысл.

И в этот роковой момент его подхватил Кёраку. Едва ли не силой заставил проглотить капсулу легкого энтактогена, вкратце рассказал о преимуществах службы в Готей-13, пообещал если не цель в жизни, то хотя бы занятие, которое отвлечет от горя. Бьякуя согласился молча и равнодушно. За прошедшие почти двадцать лет он не разочаровался в своем тогдашнем выборе, но и особой его ценности не ощутил. Помнил только, что почти двадцать – это девятнадцать лет, десять месяцев и четыре дня. Ах нет, взглянув на часы, подумал капитан, уже за полночь, значит – пять дней. Девятнадцать лет, десять месяцев и пять проклятых, одиноких, пустых дней.

Поспать удалось всего пару часов – его срочно вызвали на службу задолго до начала рабочего дня, причем предписали явиться не в родной следственный отдел, а на четвертый поземный уровень Улья, где обычно допрашивали подозреваемых и установленных нарушителей. Бьякуя дернул уголком рта, с мрачной иронией подумав о том, в качестве кого его туда вызывают – как следователя или наоборот? Но быстро собрался и активировал экстренный телепорт.

На четвертом уровне царили хаос и показательное выяснение, кто виноват и что делать. Отловив трясущегося рядового, Кучики выяснил следующее: арестованную вчера террористку Хинамори Момо в целях устрашения и психологического воздействия полночи продержали в зарешеченной камере напротив неудачного образца трансмутации. Все положенные по протоколу шесть часов девчонка безразлично рассматривала беснующееся существо, ни разу не вздрогнув, когда то бросалось на прутья своей клетки. Затем ее отвели в допросную, и вот там все и случилось.