Праксис

— Я занятой человек. Я капитан, в конце концов.

— Милорд, — решительно заявил Перри, — вы помните, что вы ели сегодня днем?

Мартинес немного покопался в памяти.

— Кажется, что-то с сыром.

Перри вздохнул.

— Да, милорд. Что-то с сыром, — сказал он.

Мартинес посмотрел на него.

— Я дам вам расчет, но…

— Да, пожалуйста. Спасибо, милорд.

Чувствуя себя ущемленным, Мартинес написал Перри отличные рекомендации, частично потому, что хотелось остаться на высоте.

За ужином он не без подозрения осмотрел тарелку.

"И что тут особенного?" — спросил он себя.

* * *

В благодарность за прием, оказанный Миши, Сула тоже дала званый обед, пригласив также Мартинеса, Чандру и Фульвию Казакову. Мартинес оказался бы единственным мужчиной в женской компании, если бы не Хэз, первый лейтенант Сулы.

Металлические стены столовой "Уверенности" были окрашены в унылый светло-зеленый. Над головой угрожающе низко висела труба.! Чтобы об нее не стукались головами, на трубе намалевали красным "Пригнись!". Подавали коктейль "Буйный Роджер", а следом вино и бренди. Мартинес заподозрил, что непьющая Сула не знает, сколько можно выпить и не упасть. Алкоголя хватило бы, чтобы напиться в стельку.

Сев за стол напротив Сулы, Мартинес протрезвел. Каждая клеточка его тела, каждый удар сердца стремились к ней. Он не решался взглянуть в ее сторону. Вместо этого он с головой окунулся в беседу, остроумную и смешную, о чем угодно, кроме войны, Флота и политики. Капитаны могут потерять свои корабли, офицеры попасть в черный список, но длинная, кровавая война позади и они живы. Здоровое жизнелюбие брало свое, а на паре скорлупок, парящих между звезд, отдушин для разрядки было маловато.

Возможно, сейчас самое время для алкоголя.

Чем дольше длился полет, тем чаще Мартинес видел Сулу. Кораблей всего два, а офицеры весьма общительны. Ежедневно устраивались вечеринки, хотя капитаны участвовали не в каждой.

Мартинес осмелился пригласить капитана Сулу к себе на обед для двоих лишь спустя полмесяца.

Он встретил ее у шлюза, в этот раз она была с другим ординарцем — светловолосой женщиной, но тоже с медалью "За отвагу" на груди. Мартинес проводил Сулу в свою столовую и предложил широкий выбор прохладительных напитков. Она захотела минералки, и Мартинес, решивший из вежливости избегать алкоголя, тоже налил себе стакан. Увидев портрет Мартинеса, отважного и решительного, висящий на передней стене, Сула заулыбалась.

— Очень реалистично, — сказала она.

— Правда? — забеспокоился он. — Я надеялся на большее.

Сула рассмеялась и переключилась на фрески с пирующими терранцами, рассматривая виноградные грозди, кубки с вином и грациозных людей в простынях.

— Настоящая классика, — сказала она.

— Это только выглядит старым. Позволь, я покажу еще одну картину.

Он провел ее в спальню и включил свет, демонстрируя "Святое семейство с кошкой". Сначала Сула казалась веселой, потом чуть нахмурилась, сощурила глаза и придвинулась к древней картине. Она внимательно разглядывала ее несколько долгих минут.

— Тут какая-то история, — произнесла она. — Но я не знаю, какая.

— Я тоже, но мне нравится.

— Сколько ей лет?

— Написана еще до завоевания. В Северной Европе, где бы это ни было.

Сула искоса посмотрела на него.

— Мартинес, ты ужасающе невежественен в истории собственной расы.

Он пожал плечами.

— До завоевания сплошная эпоха варварства и насилия, разве нет?

Она опять повернулась к картине и сказала:

— Суди сам.

Мартинес посмотрел на уютно устроившуюся у огня семью, и на него нахлынули теплые чувства.

— Сейчас это собственность Флетчеров. Не знаю, разрешат ли мне ее выкупить.

— Ты можешь себе это позволить?

— На мое-то жалование? Только если они не представляют, сколько она стоит.

Сула мельком посмотрела на остальные картины — на голубого флейтиста и на пейзаж.

— Есть другие сокровища?

Он пригласил ее в кабинет. Сула равнодушно оглядела рыцарей и фрески с писцами и глашатаями. Ее взгляд приковал рабочий стол с плывущими по нему фотографиями Терзы и юного Гарета.

Мартинес затаил дыхание. Вот и решающий момент.

Выражение ее глаз немного изменилось, как будто легкое облачко закрыло солнце. Губы скривились в усмешку.

— Наследник клана Чен?

— Да.

— Здоровый малыш?

— Так мне сказали.

— Похож на отца.

Ее взгляд следил за проплывающими по рабочему столу изображениями.

— И как тебе в браке? — Вопрос прозвучал вежливо и весело, но не без тени иронии. Они оба притворились, что ответ ее не волнует.

— Первые семь дней всё было хорошо, с тех пор я был вдали от дома.

— Семь дней? — Она улыбнулась. — Ты фертилен.

— Фертильный, да, — автоматически повторил Мартинес.

Он боролся с желанием обнять Сулу.

"Но только не на флагмане Миши Чен", — одернул он себя.

В столовой послышались шаги Алихана, принесшего закуски.

Сула, задев Мартинеса, направилась к двери.

Он понял, что гроза миновала и не всё потеряно.

Мартинес пошел за ней. Алихан, в безупречной униформе, белом фартуке и белых перчатках, стоял у стола.

— Старший оружейник Алихан! — улыбнулась Сула. — Как у вас дела?

Алихан просиял за завитыми усищами.

— Отлично, миледи. Прекрасно выглядите.