Прах к праху

— Я не участвую в расследовании, я не полицейский, не детектив, — ответила Кейт, подходя к двери, за которой ее ждала подопечная. Боже, с какой радостью она бы сбежала от него! При этой мысли Кейт даже слегка смутилась. — В отделе Бюро по борьбе с тяжкими преступлениями есть специалист, который прошел курс поведенческого анализа…

— И сейчас он, как назло, в Куонтико. Проходит двухмесячные курсы повышения квалификации при Национальной академии.

— Ты мог бы захватить еще кого-нибудь. У тебя в отделе вон сколько народу! Не говоря уже о специалистах в самых разных областях. Не понимаю, зачем тебе понадобилась я.

С этими словами Кейт быстро пробежала пальцами по кнопкам кодового замка.

— Ты тоже специалист, — напомнил ей Куинн. — В виктимологии…

— Спасибо еще раз, что поддержал меня в глазах Сэйбина, — сказала она, когда замок щелкнул и дверь приоткрылась. — А сейчас мне нужно к себе, прежде чем моя подопечная стащит все хорошие ручки.

Эйнджи бродила из угла в угол по кабинету, не в силах усидеть на месте. Кейт была зла на нее из-за портрета. Вернувшись из полицейского управления, она не проронила ни слова.

Чувство вины покалывало девушку тысячей острых иголок. Конлан пыталась помочь, она же была вынуждена в первую очередь подумать о себе, любимой. И эти две вещи плохо уживались между собой. Откуда ей знать, что делать? Как определить, что верно, а что нет?

«От тебя лишь одна головная боль! Ты вечно все делаешь не так!» — наседал внутренний голос.

— Я стараюсь, — шептала в ответ Эйнджи.

«Безмозглая дура, вот ты кто. Никогда не слушаешь, что тебе говорят».

— Я стараюсь.

На самом же деле ей было страшно, но она никогда не признается в этом вслух. И Голос будет питаться ее страхами. А страхи — Голосом. Она чувствовала, как и то и другое набирает в ней силу.

«Я устрою тебе такое, отчего по-настоящему станет страшно».

Она зажала уши ладонями, как будто это могло помочь заглушить звучавший в сознании голос. С минуту раскачивалась взад-вперед. Глаза широко раскрыты, потому что стоит их закрыть, как она тотчас увидит то, чего она не желает видеть. Ее прошлое — оно как страшное кино, которое крутится в голове бесконечно. Оно всегда при ней, готовое в любую минуту вытащить на поверхность эмоции, которые она всеми силами пытается похоронить. Ненависть и любовь. Яростные обиды. И не менее яростное желание. Ненависть и любовь. Любовь и ненависть. Любовьиненависть — да, именно так, в одно слово, потому что эти чувства переплелись в душе. Стали неотделимы друг от друга, как лапы сцепившихся в яростной схватке хищников.

Страх еще выше поднял голову. На нее снова надвигалась Зона.

«Ты боишься всего на свете, разве не так, ты, ненормальная дурочка!»

Дрожа всем телом, Эйнджи посмотрела на листки бумаги, пришпиленные к доске объявлений. Она пробовала читать заголовки, пытаясь сосредоточиться на чем-то, прежде чем Зона окончательно поглотит ее. Поддержка со стороны населения жертвам преступлений. Центр помощи жертвам изнасилований. «Феникс» — новая жизнь для женщин. Затем заголовки начали расплываться, сливаясь у нее перед глазами в одно серое пятно, и она, чуть задыхаясь, опустилась на стул.

Ну где ее носит, эту Кейт? Она ушла, не сказав, куда и зачем; сказала лишь, что минут через пять вернется. Через пять. А прошло уже сколько? Эйнджи поискала глазами часы. Нашла. Но не смогла вспомнить, во сколько именно Кейт оставила ее одну. Посмотрела она тогда на часы или нет? Странно, почему она этого не помнит?

«Потому что ты дура, вот почему. Ненормальная дура!»

Ее снова начала бить дрожь. Казалось, чья-то невидимая рука сжимает горло. В этой дурацкой комнатенке нечем дышать. Стены давили со всех сторон. К глазам подступили слезы, но Эйнджи сглотнула их, не давая сбежать по щекам. Зона наступала все ближе и ближе. Она чувствовала ее приближение, ощущала перепады давления воздуха. Хотелось одного — бежать. Увы, от Зоны убежать невозможно, как и от Голоса.

«Так сделай что-то. Останови ее, Ангел. Ты ведь знаешь, как остановить».

Дрожащими руками она оттянула вверх рукава куртки и свитера и царапала обкусанным ногтем большого пальца по тонким белым полоскам шрамов, пока те не порозовели. Эйнджи пыталась добраться до надреза, который сделала накануне, расцарапать его, чтобы он снова стал кровоточить, но, как назло, рукав не сдвигался выше, а она не осмелилась снимать куртку из опасений, что кто-нибудь войдет и застукает ее. Кейт велела ей ждать здесь, сказала, что вернется через пару минут. Увы, минуты шли, а Кейт не возвращалась.

«Она узнает, что ты ненормальная, Ангел».

Зона была уже совсем рядом.

«Ты же знаешь, что надо делать».

Но вдруг сейчас вернется Кейт?

«Давай же!»

Ее трясло.

«Давай, быстрее!»

Зона все ближе и ближе.

«Давай!»

Она не осмелилась вытащить из рюкзака канцелярский нож. Как она потом объяснит, зачем он ей? Конечно, можно положить его в карман…

Ее охватила паника. Сознание пошло трещинами, а глаза как безумные устремились к блюдцу со скрепками на столе.