Прах и пепел

— Принимаем машины, требуются специалисты, грамотные люди. Поступите временно в распоряжение помощника по технической части, воентехника первого ранга Коробкова.

Саша сходил в баню, пропустил свою одежду через дезкамеру, на вещевом складе получил комбинезон, обмундирование еще не прибыло, выдали талоны на питание здесь же, в заводской столовой. Общежитие — большой пустой цех или склад, уставленный койками с голыми досками без матрасов, подушек, постельного белья.

— Выбирай любую, — сказал дневальный, — кто машину получил, спит в кабине, а тут свободно. Какие вещички есть, сдай в каптерку, целее будут.

Машины принимали во дворе.

Коробков, толстогубый неуклюжий парень в сапогах и комбинезоне, под которым виднелась гимнастерка с медными пуговицами и кубарями в петлицах, узнав, что Саша учился в Московском транспортном институте, расплылся в улыбке:

— Слушай, а ведь мы с тобой однокашники!

Не хватало ему здесь однокашника! Впрочем, он чего-то не помнит такого Коробкова. Да и какое это имеет значение. Прошлая жизнь кончилась, началась новая.

— Наш факультет преобразовали в МАДИ — Московский автодорожный институт — и перевели на Ленинградский проспект, — продолжал Коробков. — Верчусь тут один, комбат у нас — бывший кавалерист, так что вся техника, как понимаешь, на мне. Вот только механик один помогает, опытный.

Он окликнул стоящего у машин пожилого человека в потертом пиджаке:

— Василий Акимович!

Тот, вытирая руки обтирочными концами, подошел.

— Познакомьтесь, красноармеец Панкратов, будет машины принимать.

— Принимай!

Василий Акимович скользнул по Саше безразличным взглядом и вернулся к машинам.

— Давай-ка не терять времени. — Минуя очередь ожидающих приемки машин, Коробков подошел к двум блестевшим свежей краской полуторкам. — Вот с этих и начинай…

Возле машин стоял мордастый парень в гимнастерке без петличек, перетянутый командирским ремнем, в щеголеватых хромовых сапогах, в такой форме ходят нынче ответственные работники, однако на боку брезентовая сумка, ремешок от нее перекинут через плечо вроде портупеи. По этой сумке Саша определил: снабженец.

— Ну что, Горторг, — кивнул ему Коробков, — нашел краску?

— Все сделано, как приказано, товарищ воентехник первого ранга, — молодцевато отрапортовал снабженец.

— Я эти машины смотрел позавчера, — пояснил Коробков, — приличные машины, но вид был безобразный, я велел покрасить, отговаривались — краски нет. А вот достали. Достали, Горторг?

— Родина требует, страна должна дать, — ухмыльнулся снабженец.

— Ладно, Панкратов, действуй, — сказал Коробков, — я пошел.

Саша приказал шоферу завести мотор и поднять капот.

— Слушай, начальник, помпотех уже осматривал машины, — начал снабженец, — признал исправными.

— Теперь я посмотрю.

Саша прослушал мотор на разных оборотах, махнул рукой шоферу: глуши!

— Машину принять не могу, мотор стучит, — сказал Саша, опуская капот.

Вторую машину Саша тоже забраковал — большой люфт руля, передок разболтан, надо перетянуть.

— А где новые шкворни достанешь? — возразил шофер.

— Ваша забота.

— Придирки строишь, начальник, — угрюмо произнес снабженец и направился в штаб, видимо, пошел жаловаться Коробкову.

Ни одной машины Саша в этот день не принял: неисправности, лысая резина, не покрашены, слабые аккумуляторы.

Неприятное занятие! Одни сдатчики хамили, другие лебезили, третьи смотрели умоляюще. Этих Саша жалел, знал, нет у них возможностей для ремонта, а за несдачу машин могут пойти под суд, но принимать для фронта негодные машины не имел права.

Коробков был огорошен.

— Ни одной исправной машины? Может быть, ты чересчур требователен? Ведь те машины я сам смотрел.

— Пожалуйста, — сказал Саша, — можем вместе посмотреть.

Но смотреть вместе Коробков не пожелал, озабоченно проговорил:

— Положение серьезное, сроки жесткие. Будем чересчур придирчивы сейчас, придется принимать что попало, лишь бы вовремя выехать. Новых машин нам никто не даст. Считаю так: если машина прошла технический осмотр в автоинспекции и сейчас на ходу, надо принимать.

— Я таких актов подписывать не буду, — ответил Саша.

Коробков нахмурился:

— Ну что ж, погуляй пока.

«Гулять» не пришлось. Утром побудка, завтрак, потом занятия: строй, устав, винтовка, граната, порядок движения на маршах и в боевых условиях, поведение при бомбежке, при артобстреле, тушение загоревшейся машины, маскировка на местности, подача сигналов, оказание первой помощи, пользование индивидуальным пакетом, правила перевозки снарядов, оружия, горюче-смазочных материалов и личного состава. Занятия вели младшие воентехники Корнюшин и Овсянников, молодые ребята, только что окончившие автоучилище, на днях прибывшие в батальон на должности командиров взводов. В свободное от занятий время Саша толкался в цехе, служившем гаражом. Шоферы матерились — машины негодные, где их понабрали, ремонтировать нечем, ругались с командирами: «Сам на нее садись и поезжай!» К Саше относились хорошо, знали, что он отказался от приемки, одобряли: молодец! И обращались за советом — в автомобиле Саша разбирался.