Прайд Серого Льва

— Очень слаба. Правда, уже приходила в себя, но…

— Плохо?

Вместо врачевателя ответила Ната, тоже вдруг согнавшая улыбку с лица:

— Плохо. Лекарств нет, постоянно лихорадит, хоть Док и смог остановить нагноение, но способ…

— Не томи!

— Мне пришлось удалить ей грудь, — Док нахмурился еще больше. — Рана оказалась столь обширна и глубока, иного способа вырезать все поврежденные и начавшие отмирать ткани, я просто не видел.

По глазам девушек и женщин, было ясно — в случае выздоровления Алиса уже никогда не сможет улыбаться, как улыбалась ранее… Женщины в прерии получали различные увечья — что звери, что бандиты, не щадили никого, не делая различий между полами! Порой, выжившие, стремились покончить с собой именно из-за этого — изувеченные и переставшие быть «женщинами», они теряли всякий смысл к дальнейшей жизни… Алиса, в чем-то очень наивная и такая милая, тоже может не захотеть продолжать свое существование в таком облике. Но я понимал — Док не мог поступить по-другому. Его богатый опыт в деле излечения всяческих ран диктовал свои собственные правила — и им приходилось следовать неуклонно. Что ж… Бедной девочке уже никогда не стать прежней.

Протяжный, залихватский свист заставил всех нас невольно посмотреть наверх — Джен, словно ни в чем не бывало, весело улыбаясь, посылала нам всем воздушный поцелуй и одновременно указывала на северо-восток…

— Люди!

— Сколько?

— Пять… нет, шесть! Мужчины и женщины!

— Святоша? Опять? — Стопарь сжал кулаки. В форте напряглись…

— Вряд ли. Напасть исподтишка — это возможно. Но вот так, в открытую… Что-то иное. Впрочем, мы узнаем это еще до того, как они приблизятся к форту. Бугай! Шейла! Спрячьтесь со стороны южных трав. Если враги — ждите, пока они подойдут поближе. Может, за ними идут другие…

Бугай, чье дежурство закончилось утром, пожал плечами:

— А на кой? Вот приблизятся — и так все узнаем. Что ноги зазря бить… И так, только вернулись.

Я стал закипать… После того, как после проповедей Святоши в долине на нас стали смотреть не на как освободителей, а чуть ли не продолжение банды — любой, встреченный в прерии человек мог оказаться если не врагом, то и не всегда другом. Моим же товарищам, расслабившимся после столь легкой победы, все казалось в ином свете. И, уже не в первый раз, я замечал, как мои приказания просто саботировали. Не всегда умышленно, но иной раз, по откровенному разгильдяйству. В прошлый раз, это плохо кончилось…

Ната ухватила меня за локоть:

— Что с тобой? Ты взвинчен, как пружина?

— Хватит! Я устал быть поводырем, для тех, кто желает оставаться слепым. Зачем мы с тобой и Элиной позволили им всем прийти сюда? Зачем? Прав был Сова — пока плохо, людям нужен вождь… Как полегчало — каждый сам по себе.

— А ты думал, они станут ходить по твоему приказу строевым шагом?

Я отмахнулся:

— Не своди все к шутке. Один не захочет идти за дровами, другой откажется принести воды. Третий… Все.

— И что?

— И ничего, — Я взял себя в руки. — Я допускаю, что каждый волен жить, как он того желает. Но только тогда, когда он свободен от моих указаний. Хочется ему того, или нет. Иначе — к черту все!

К нам приблизилась Туча. Она спокойно выслушала весь мой монолог, и лишь потом кратко спросила:

— Мой?

Ната кивнула. Туча неторопливо вернулась к своему дому и, встав чуть поодаль от входа, подперла руки в бока.

— Ты. Бык-переросток. Марш сюда!

Из-за двери выглянул Свистун:

— Ты что орешь?

— Позови-ка сюда сынка моего. Что-то он воли себе захотел, Дара слушать не хочет.

— Дара?

Свистун нахмурился и сразу исчез обратно. Через пару секунд из дома вылетел Бугай, явно получивший ускорение от своего крепкого приятеля…

— Так… — Туча, слегка кособочась, обошла стушевавшегося сына вокруг. — Вымахал, орясина… Оглоблей уже не перешибешь. А ума, как не было — так и нет. Ты что же, пень дубовый, права вздумал качать? Да я из тебя, мордоворот ты этакий, сейчас всю дурь повыбью!

Туча, размахнувшись, отвесила сыну звонкую оплеуху, Рука у женщины оказалась тяжелая — на лице Бугая отпечаталась красная отметина…

— Да что я сделал то?

Хрясь! Голова здоровенного мужика качнулась в другую сторону…

— Не понял? Поясню… Ты что обещал, когда мы сюда пришли? Кто старший в форте?

— Так ведь ничего и не б…

Хрясь! Ната шепнула мне на ухо:

— Останови ее. Покалечит ведь…

— Да уж… его дубиной бить надо. Чтобы прочувствовал.

Туча, поискав глазами, направилась к кучке веток, сваленных возле общего очага. Бугай не стал дожидаться ее возвращения…

— Ну, хватит. Не позорь мужика перед всеми. Иди к себе…

Я остановил разъяренную старуху и поманил потупившегося у ворот Бугая.

— Шейла уже ждет.