Прайд

— Некий Баджара, — хмыкнул я, перекатывая звонкое имя на языке, — некий Баджара, известный в Сен-Сенали последней собаке или какой-то ещё некий Баджара? Известный мне — великолепный музыкант, неплохой поэт и как говорят, опытный любовник. Последнее не проверял, но песни слушаю с удовольствием, хоть предпочитаю сочинения Назири.

Из шатра донёсся слабый смешок, а падишах тяжело вздохнул и поморщился.

— Иногда мне трудно понять, — сказал он и взгляд его потяжелел, — то ли ты издеваешься над всеми нами, человек-джинн, то ли дела твои действительно далеки от человеческих и тебе наплевать на наши проблемы. Да, в твоих словах присутствует правда и своими песнями Баджара привлекает множество юношей, а любовными подвигами — молодых дев. Кроме того, ты забыл упомянуть о его искусном владении оружием. Ах да, осталась сущая безделица — он же ещё предводитель огромной армии мятежников, терзающих мою страну.

— Да-да, — кивнул я, — чирикали такое птички на рассвете. Но какое мне дело до всего этого? Неужели, некий жалкий сочинитель способен доставить великому повелителю какие-то неприятности?

— Какие-то? — едва не выкрикнул правитель, заставив присутствующих втянуть головы в плечи, — какие-то, ха-ха! Этот мерзавец одерживает одну победу за другой, ускользая от серьёзных стычек. И ещё, я очень сильно подозреваю шпионаж среди моего окружения. Иначе откуда он узнаёт мои планы, едва я успеваю объявить их вслух? Дело дошло до того, что я вынужден снять часть армады с её дежурства у Изумрудного пролива и усилить ею армию. Однако даже это может не принести желаемого результата. Три моих провинции фактически подконтрольны ему, хоть их наместники клянутся в своей верности и утверждают, будто никаких волнений не наблюдается, — падишах сжал пальцы в кулак, и они громко хрустнули, потом стукнул себя по колену и сверкнул глазами словно лев, при виде ускользающей добычи, — сегодняшний день не принёс приятных известий — мне доложили, о крупной банде мятежников, атаковавших гарнизон в Сен-Хараде. Бандиты уничтожили его, захватив город. Баджара лично возглавил атаку и вздёрнул градоначальника на центральной площади, вместе со всем его окружением. Ладно, если у того не достало ума защитить город — поделом ему! Но во время казни Баджара похвалялся своей силой и клялся, что недалёк тот день, когда он войдёт в Сен-Сенали и вздёрнет на стенах дворца меня и мою сестру!

Падишах умолк, и я некоторое время, с интересом, слушал странный скрежещущий звук. Присмотревшись, я сумел различить, как шевелится борода правителя и дёргаются желваки на бледных щеках. Да наш поднадзорный в дикой ярости! Лица рабов с опахалами блестели от обильного пота, выражая крайнюю степень ужаса. Они-то хорошо понимали — расстроенный хозяин, в гомеопатических целях может запросто пустить их на фарш.

Однако мало-помалу дёргающееся лицо начало успокаиваться, скрываясь под обычной непроницаемой маской. Немалое значение в этом процессе, как мне показалось, сыграл тихий шёпот из тёмного шатра. Саима всегда знала, как лучше всего успокоить ЭТОГО зверя. Наконец падишах выпустил остаток дурного воздуха из головы и совершенно спокойно сказал:

— Первоначально я намеревался послать в Сен-Харад большой отряд, но по совету своих помощников, — он сделал неопределённый жест, однако Настиган при этом поморщился, поэтому не составило особого труда догадаться, откуда пришёл совет, — принял другое решение. Думаю, оно будет более разумным. Ведь уже не один раз мои воины, приближаясь к селению, занятому мятежниками попадали в засаду. Замаскированные стрелки осыпали их стрелами, после чего незаметно исчезали. А в самом городе не оставалось ни единого бандита: Баджара, предупреждённый предателями, успевал очистить королевскую казну и не спеша, укрывался в горах. Нет никакого резона подвергать моё войско бессмысленному и бесполезному риску.

— И тут, как я понимаю, мы переходим к сути дела, — следовало прервать поток королевского красноречия, — попробую представить, как обстоят дела: Саима посоветовала тебе отправить в Сен-Харад меня и моих кошек. Она сказала: люди-джинны не боятся оружия — стрелы и мечи не причинят им никакого вреда, а Баджара не испугается такого маленького отряда и не станет спасаться бегством. Вроде бы ничего не забыл…

Настиган издал нечто среднее между смешком и всхлипом, но когда падишах бросил на него кипящий яростью взор, ответил невинным взглядом прозрачных, словно стекло, глаз и слабой улыбкой. В шатре, напротив — не стали скрывать веселья и заразительный хохот могли слышать все, кто решился бы на столь безумный шаг. Отсмеявшись, Саима бросила несколько неразличимых фраз дабы успокоить буйного братца. Весь этот цирк, изображаемый святой троицей, расположившейся передо мной, мог означать лишь одно — я, как всегда, угадал. Однако, чтобы не уронить лица, правитель был обязан оставить последнее слово за собой.