Повышение по службе

– Как видишь. – Теперь вздохнул Хорхе. – Вспомнил, что Лопе де Вега был добровольным слугой инквизиции, ну и легче стало… немного. Поглядел на рожи зрителей – стошнило меня, зато еще чуть-чуть полегчало. Тогдашние люди выдерживали, а мы что, из другого теста? Да мы те же самые, разве что в космос летаем и унитаз изобрели! Уж если обезьяна приспособилась быть человеком, она к чему угодно приспособится, это дело привычки.

– Обезьяна! – немедленно скривился дядя Миша. – Обезьяны – они в джунглях. Или в вольерах. Я – человек!

– И звучишь гордо? – поддел Василий.

– Можешь насмехаться, Базиль, я выше этого. – Дядя Миша напоказ зевнул и поменял руку под головой. – Две примитивные особи и один шизофреник – на кого прикажете обижаться? Скучно мне с вами…

– Тогда что ты здесь делаешь? – спросил Хорхе, в то время как обвиненный в шизофрении Борис Ефимович высокомерно усмехнулся.

– Вопросы, логичность которых очевидна всем, часто выдают низкий интеллектуальный уровень спрашивающего, – немедленно отбил выпад дядя Миша. – Но я не гордый, я отвечу. Человечество, Жора, определенно выиграло от того факта, что на голову Ньютона упало яблоко, а не кирпич. Собственно, выиграла наука, ядрен батон, а человечество – так, постольку-поскольку. Опосредованно. А что делал Ньютон, исключая момент, когда он чесал маковку после удара яблоком? Он наблюдал, понятно? Сидел под яблоней и наблюдал. Спокойно и с достоинством. Вот и я, попав сюда, – наблюдаю.

«Много тебе будет пользы от твоих наблюдений, когда Рудра выбракует тебя и сотрет память», – подумал Василий, а Хорхе насмешливо осведомился:

– Ну и какие же выводы ты сделал из наблюдений?

– Ха! – Дядя Миша потер нос, после чего внимательно осмотрел ладонь, как будто опасался найти на ней кирпичную крошку. – Ха-ха! Какие выводы? А почему ты, Жора, не спросил о результатах наблюдений? Прыгаешь через ступеньку, недоучка, и еще скалишься… Помолчи минуту! Вот тебе главный результат: метод Рудры устарел, как дерьмо мамонта. Как Рудра действует, я спрашиваю? Набрал уйму кандидатов и мучает, каждый из них корежится, как микроб в стрептоциде, есть фавориты, есть кандидаты на вылет, а решения нет как нет. Метод долгий, неэффективный и затратный, все равно что грузить презервативы вилами. К народу ближе надо быть, к народу! И глаза разуть. Народ – дурак, но он же и подскажет лучший метод, инстинктивно нащупанный, выверенный… Так ли поступает многомудрый наш шеф и координатор? Совсем не так. Вот тебе и результат наблюдений, Гошенька, а до выводов ты уж сам додумайся, ядрен батон…

– Думаешь, истинная цель Рудры – другая? – спросил Василий, в ответ на что дядя Миша благосклонно кивнул.

– А дважды два – четыре, – пренебрежительно сообщил Хорхе. – Тоже мне открытие! Это старая дохлая гипотеза, толку от нее никакого. Поди проверь, так это или не так! Валяй, залезь в мысли Рудры, тамбовский философ! Ты можешь? Я – нет.

– Слабак! Впрочем, я тоже слабак, как и мы все. Зато ему, ядрен батон, ничего не стоит залезть в наши мысли! Так зачем, я тебя спрашиваю, устраивать конкурс, если Рудра и так знает, кто из нас чего стоит?

Не может он всего знать, подумал Василий. Не бывает всемогущих и всеведущих богов, их не может быть чисто логически. Тем более – координаторов, смотрящих, чиновников по сути своей. С ограниченными полномочиями и, соответственно, с урезанными возможностями. Бесспорно, Рудра способен увидеть во всей многомерной полноте текущий уровень кандидата, но, быть может, лишь очень приблизительно берется предсказать, чего кандидат достигнет, если над ним поработать? Похоже, что так…

И он спешит, потому и прибегает к жестким методам обучения и воспитания. Потому и устроил здесь Институт экспериментального гвоздезабивания, хотя предпочел бы основать Институт теоретического шуруповерчения… Наверное, Хорхе прав: наш координатор готовится уйти на повышение, и у него мало времени, чтобы подготовить себе замену. По какой-то причине кто-то там, кто над ним, разрешил ему подготовить преемника из местных. Вот он и старается, форсирует… хотя его масштабы времени не сопоставимы с нашими. «Для вас – века, для нас – единый час…» Когда, интересно знать, он принял эстафетную палочку от прежнего координатора – еще до Античности, наверное? В бронзовом веке? В каменном? И сколько времени уже длится выбор преемника? А сколько еще продлится – может, столетие?..