Повстанец (СИ)

– Вот, подпишите, и закончим с этим, – я положила перед ними на столик документы и специальную ручку.

– Наоми, – начал Алекс нерешительно, пока Кай склонился к столу и читал, хотя в руки документ не брал. – Я вполне гожусь и в прислугу. Я не возражаю против того, чтоб Кай был моим господином наравне с тобой.

– Он все же будет иметь небольшое превосходство, но вряд ли станет тебе господином, – усмехнулась я. – Если один станет мужем, то уж пусть и второй тоже. Так будет справедливо.

– Это слишком хорошо, чтоб быть правдой, – с улыбкой ответил Алекс, глядя на меня.

Кай поднял листок и передал ему, чтоб и он прочел.

– Я буду вторым, как почетно, – гордо проговорил он. – Жаль, что Кит пропал. А как это случилось? Кайла ничего мне не рассказывала. Это секрет, да?

– Да, и ты тоже никому не рассказывай, – попросила я посерьезнев. – Теперь ты должен хранить мои секреты как свои.

– Но теперь и мы должны рассказать свои секреты, если ты потребуешь, – уточнил Алекс, как бы между прочим.

– Я ничего не буду требовать, – успокоила его я. – Если не захотите, не рассказывайте. Но о том, что происходит тут, никто не должен знать. Я посвящаю только Кайлу и Синди. Они мои самые близкие подруги, а вы теперь еще ближе них ко мне. Я могу вам доверять?

Кай быстро закивал, по-детски широко улыбаясь.

– Да, можешь, – Алекс опустил глаза, еще удерживая в руках свидетельство. – Ты взяла меня к себе несмотря ни на что, поэтому я должен быть редким кретином, чтоб решить предать или подвести тебя.

Он положил бумагу на стол и подписал. Кай взял у него ручку и тоже поставил свою размашистую подпись. Я наблюдала за ними, посчитав, что так тоже неплохо. Пусть они будут мужьями лишь формально, меня это избавит от многих проблем. Теперь ребенок будет расти в полной семье, у него будут заботливые отцы, пусть и не родные. Будет кому следить за домом и ждать меня с работы. Не все же Кайле и Синди этим заниматься. Им надо устраивать свою личную жизнь, а не быть мне няньками. Теперь, когда со мной рядом будут мужчины, они обе оставят меня в покое и жизнь вернется в норму, какой она была месяц назад.

– Вот и все, – я вздохнула, чувствуя, как в носу защипало, а на глаза навернулись слезы. Все вернется в норму, только Кита не будет рядом. – Я должна отослать это своему адвокату.

Я поспешно поднялась, избегая смотреть на мужчин, чтоб они не заметили моего замешательства. Взяла со стола документ и ушла в кабинет. Там, закрыв дверь, я опустилась на диванчик и дала волю слезам. Мужья не беспокоили меня, возможно, догадались, что я хочу побыть одна.

До вечера я сидела в своем кабинете, решая разные вопросы, как рабочие, так и личные. От Натали новостей не было, на мои сообщения, оставленные днем, она не отвечала. Я написала еще одно и, закончив, занялась тем, что еще хоть как-то помогало жить и не сойти с ума от отчаяния.

Откинувшись на спинку кресла, я ввела в компьютер код и запустила запись. Никто не знал, что я сделала себе эту копию. Ники, занимавшаяся сбором информации из моего компьютера, ненадолго выходила. Я воспользовалась и записала на свой лэптоп часть архива системы слежения. Теперь в моем распоряжении было несколько часов этих записей. Я выбрала места, где был только Кит. Первые дни его пребывания в моем доме. Последние он почти все удалил, да и дома мы почти не бывали.

Теперь я могла наблюдать, как он, еще небритый и лохматый, выходил из ванной, где тогда намеренно забыл выключить воду, и становился перед окном. Должно быть, уже тогда знал, что так его не видно. У самого стекла была мертвая зона, если только не был включен монитор на одной из других стен. Но мне достаточно было и того недолгого времени, пока он шел по комнате. По бледной коже стекали капли воды, бедра обернуты полотенцем, длинные волосы почти скрыли глаза и уши. Вот отчего он так смущался и всегда вел себя сковано. Еще бы, когда вокруг такие милые устройства и неизвестно зачем и кому они служат.

На следующей записи Кит переворачивал свою спальню, обустраивая игровую, мастерил что-то из аппаратуры. Эта запись была самой продолжительной, и на ней он был веселым, занятие явно доставляло ему удовольствие. Потом изображение стало непригодным для просмотра, потому что он решил проецировать на затемненное окно свою игру. Оригинальный способ избавиться от слежения. Все, что записала камера, это кровавые баталии в джунглях. Я виновато улыбнулась, вспомнив, как помешала ему в тот день. Как он сверлил меня гневным взглядом. Наш поход в ресторан, мои домогательства. Эту часть он тоже аккуратно удалил. Я была благодарна ему за это. Мой позор остался только в нашей памяти.