Повседневная жизнь восточного гарема

И их господин пришел в восторг и выпил свой кубок и дал выпить невольницам, а потом он наполнил чашу и, взяв ее в руку, сделал знак коричневой невольнице и сказал: „О свет факела, чье дыхание благовонно, — дай нам послушать твой прекрасный голос, внимающий которому впадает в соблазн!“ И она взяла лютню и повторяла напевы, пока все в помещении не возликовало, и похитила сердца взглядами и произнесла такие стихи:

Поклянусь тобою, других любить не буду
До смерти я, и любовь к тебе не предам я.
О полный месяц, прелестью закрывшийся,
Все прекрасные под твои идут знамена.
Ты тот, кто превзошел прекрасных нежностью,
Ты одарен творцом миров, Аллахом!

И их господин пришел в восторг, и он выпил свою чашу и напоил невольниц, а потом он наполнил кубок и, взяв его в руку, сделал знак упитанной невольнице и велел ей петь, перебирая напевы. И невольница взяла лютню и заиграла на голос, прогоняющий печали, и произнесла такие стихи:

Коль впрямь ты простил меня, о тот, к кому я стремлюсь,
Мне дела нет до всех тех, кто сердится.
И если появится прекрасный твой лик, мне нет
Заботы о всех царях земли, если скроются.
Хочу я из благ мирских одной лишь любви твоей,
О тот, к кому прелесть вся, как к предку, возводится!

И их господин пришел в восторг, и взял чашу и напоил невольниц, а потом он наполнил чашу и, взяв ее в руку, сделал знак худощавой невольнице и сказал: „О гурия садов, дай нам послушать твои прекрасные слова!“ И она взяла лютню и настроила ее, и перебрала напевы, и произнесла такие стихи:

Клянусь, на пути Аллаха то, что ты сделал мне,
Расставшись со мной, когда терпеть без тебя невмочь.
Клянусь, нас судья в любви рассудит, и он воздаст
Мне должное за тебя, творя справедливый суд.

И их господин пришел в восторг, и выпил кубок и напоил невольниц, а потом он наполнил кубок и, взяв его в руку, сделал знак желтой невольнице и сказал: „О солнце дня, дай нам послушать твои нежные стихи!“

И она взяла лютню и ударила по ней наилучшим образом и произнесла такие стихи:

Мой любимый, когда ему я являюсь,
Обнажает меч острый глаз предо мною.
Пусть хоть частью возьмет Аллах с него долг мне,
Раз жесток он, а дух ведь мой в его власти.
Всякий раз, как скажу душе: „Его брось ты!“
Все стремится душа моя лишь к нему же.
Лишь его средь других людей я желаю,
Но питает судьбы рука ко мне зависть.

И их господин пришел в восторг, и выпил и напоил невольниц, а затем он наполнил чашу и, взяв ее в руку, сделал знак черной невольнице и сказал: „О чернота глаза, дай нам услышать хоть два слова“. И она взяла лютню и настроила ее, и натянула струны и прошлась по ним на много ладов, а затем вернулась, к первому ладу и, затянув напев, произнесла:

О глаз, прошу, будь щедр, подари мне слезы,
В любви моей утратила жизнь совсем я.
Со страстью всякой я борюсь к любимым,
Но я влюблена, и радуется завистник.
Хулитель не дает мне роз ланиты,
Когда душа моя стремится к розам.
Здесь чаши ходят вкруг с вином пьянящим,
И радость здесь, при музыке и лютне.
Пришел ко мне любимый, увлеклась я,
И звезды счастья ярко нам сияли.
Но без вины задумал он расстаться,
А есть ли горше что-нибудь разлуки?
Его ланиты — сорванные розы;
Клянусь Аллахом, розы щек прекрасны!
Когда б закон позволил ниц нам падать
Не пред Аллахом, пала бы ниц пред ним я.

И после этого рабыни поднялись и поцеловали землю меж рук их господина и сказали: „Рассуди нас, о господин“.