Повседневная жизнь российских жандармов

5 февраля 1880 года в Зимнем дворце прогремел взрыв, жертвами которого стали в основном обслуживающий персонал дворца и охрана — солдаты Финляндского полка. Исполнитель теракта С. Халтурин под видом рабочего-подмастерья проник в царскую резиденцию и заблаговременно занес туда несколько пудов динамита. Этот взрыв потряс всех, и русское общество охватила настоящая паника. Александр II вынужден был отменить намечавшиеся 19–20 февраля в масштабах всей империи торжества по случаю 25-летия своего царствования. После участия 8 февраля в похоронах солдат Финляндского полка и до самого 19 февраля он от выездов за пределы Зимнего дворца воздерживался.

После того как были преданы земле тела несчастных жертв террористов, перед Александром II со всей остротой снова встал неумолимый вопрос: что делать и какие экстраординарные меры предпринять в ответ на очередной удар революционеров? Стало совершенно ясно, что дальше так продолжаться не может и что полицейско-охранные структуры, доказавшие свою неэффективность и беспомощность, должны быть реорганизованы.

Для осуществления подготовительной работы была учреждена Верховная распорядительная комиссия по охранению государственного порядка и общественного спокойствия, в которую вошли наследник и такие близкие ему люди, как П. А. Черевин и К. П. Победоносцев. 7 февраля 1880 года наследник записывает в своем дневнике: «Утро все провел у Папа, много толковали о мерах, которые нужно же, наконец, принять самые решительные и необыкновенные, но сегодня не пришли еще к разумному». 9 февраля: «.. У меня был Дрентельн, с которым толковали о настоящем печальном времени».

Живописную картину панического состояния властей и общества в эти трагические дни нарисовал французский дипломат М. де Вогюэ: «Пережившие эти дни могут засвидетельствовать, что нет слов для описания ужаса и растерянности всех слоев общества. Говорили, что 19 февраля… в годовщину отмены крепостного права будут совершены взрывы в разных частях города; указывали и улицы, где эти взрывы произойдут; многие семьи меняли квартиры, другие уезжали из города. Полиция, сознавая свою беспомощность, теряла голову; государственный аппарат действовал рефлекторно; общество чувствовало это, жаждало новой организации власти, ожидало спасителя».

И этот спаситель, как по мановению волшебной палочки, явился, сразу же породив вокруг своего имени массу сплетен, слухов и мифов. Им, совершенно неожиданно для многих сановников, стал генерал-адъютант, граф Михаил Тариелович Лорис-Меликов (1825–1888), армянин по национальности, боевой генерал, прославившийся во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов взятием считавшейся неприступной крепости Каре на кавказском театре боевых действий, а затем успешной борьбой с чумой в низовьях Волги в 1879 году. После убийства князя Д. Н. Кропоткина он занял пост харьковского генерал-губернатора и, сочетая жесткие методы борьбы с революционерами и либеральные уступки общественности, быстро сумел навести порядок в этой неспокойной губернии, в которой свили гнездо террористы-народовольцы. Большую известность ему принес совершенно нестандартный и экстравагантный для того времени поступок, когда он, использовав для управления губернией лишь малую часть выделенного кредита, остальное возвратил в казну. Он был единственным из генерал-губернаторов, не включенным в народовольческий список приговоренных к смерти.

Политические слухи и сплетни того времени создавали впечатление того, что Лорис-Меликов в роли «спасителя Царя и Отечества» появился спонтанно и как бы случайно, вылетев, как джинн, из кувшина. По крайней мере, такую версию дает в своей книге Морис Палеолог, утверждающий, что на совещании в Зимнем дворце он единственный из присутствующих высших сановников империи предложил «…свор политическую программу, в которой принципы сильной власти удачно сочетались с либеральными принципами», дополнив ее предложением сосредоточить власть в руках одного человека, пользующегося полным доверием царя. «Александр II неожиданно поднялся, глаза его заблестели и, как бы пробуждаясь от тяжелого сна, он прервал Лориса-Меликова: „Ты будешь этим человеком“, — сказал он и закрыл заседание».

Графиня Клейнмихель в своих мемуарах рисует еще более нереальную картину назначения Лорис-Меликова в диктаторы: «Император его подозвал и сказал ему приблизительно следующее: „Я крайне устал. Ты пользуешься повсюду успехом. Спаси меня. Я передам тебе мою власть. Вели приготовить для тебя широчайшие полномочия… Возьми все в свои руки“».

На самом деле все было совсем не так или, точнее, почти совсем не так.