Повороты судьбы

Странно, но всего пару дней назад воспоминания о поступке Игоря причиняли мне нестерпимую боль. Я, то погружалась в однотонное серое марево безучастности ко всему окружающему миру в попытке убежать от страданий, то рыдала крокодильими слезами от обиды и непонимания «за что?», разрывающих моё сердце.

А сейчас новость о моей беременности будто осенила меня дыханьем феминизма. И теперь действия Игоря представлялись мне в ином свете. Он просто вёл себя со мной так, как ему удобно. Подстраивал меня исключительно под его желания и потребности, приправив всё это громкими словами о любви, на деле оказавшимися обычным пустословием.

Поэтому, более не раздумывая, я достала телефон и набрала номер Игоря…. Ответом мне стали длинные гудки. Отправила ему несколько сообщений, в социальные сети в том числе, с просьбой срочно перезвонить по очень важному для него вопросу. Сделала ещё несколько звонков — безрезультатно. Да, дела…. Задумалась, как же мне найти парня, который решил со мной расстаться. Он ведь наверняка будет думать, что я звоню с целью вернуть его и наши отношения. Не найдя ответа на этот вопрос дала себе установку: «Что ж поживём — увидим. Панику разводить рано».

Надо задуматься о более насущных вещах — как мне вечером объясниться с мамой. Буду надеяться, что из дома с позором она меня не выставит. И пора задуматься о принятии самого главного решения, которое возможно изменит всю мою будущую жизнь — что мне делать с беременностью. Откровенно, я не была готова стать матерью. Я сама ещё не до конца вышла из-под родительской опеки, и отношения с Игорем строились по принципу ведущий-ведомый. Поэтому я не представляла, как смогу выносить беременность и затем воспитать маленького человечка в гордом одиночестве. Это надо бросить учёбу в университете или же оформить академический отпуск. Надо устроиться на работу — со школьным аттестатом это затруднительно. Я была уверена, что мама не станет взваливать на себя бремя по уходу за новорождённым. Деньги на одежду, памперсы, коляски. Где всё это я буду брать? Боже, что же мне делать! Мне самой только исполнится девятнадцать лет, я ещё сама недавний ребёнок. Теперь уже паника о предстоящих девяти месяцах беременности, родах и последующем воспитании малыша давила на меня со всех сторон. Я к этому не готова, нет. Наверно стоит дождаться реакции мамы.

— Жанна ну как же так! — мама орала на меня уже битый час. Лилька, не выдержав скандала, удрала на улицу. — Ты ещё сама ребёнок: твоя учёба, твоя карьера — всё насмарку.

Сжимаю голову в попытке унять стук молоточков в висках и пытаюсь оправдаться:

— Я это и сама понимаю, я сама планировала развиваться в карьерном плане, ты же знаешь это не хуже меня. Но так случилось. Для меня случившееся — такая же неожиданность, как и для тебя. Вернее, даже больше чем для тебя. Мы предохранялись, всегда! Я и подумать не могла, что такое произойдёт.

— Подумать она не могла. Тебе что тринадцать лет? Ты обязана была думать. И чему я тебя только учила? Ему то что, он уехал свою карьеру строить. А ты спустишь свою жизнь в унитаз.

— Мама! Не смей так говорить! Беременность, пусть и незапланированная — это не унитаз.

— Дочка, я одна вырастила двоих детей. Уж, поверь, я лучше тебя знаю, что это такое — одной растить ребёнка. Это очень непросто Жанна, очень. А зная тебя, да временами упрямую, да способную добиваться поставленных целей, могу сказать, что ты ещё сущий ребёнок. Иной раз напоминаешь мне доверчивого щенка.

— Мама! — взвизгнула не сдержавшись.

— Молчи, — мать грозно цыкнула в ответ, — ты только начала серьёзно учиться. У тебя всё будущее впереди. К тому же папаша слинял, — она презрительно искривила лицо в гримасе. Но в этом я с ней полностью согласна: «Слинял, гад».

— Вот! Поэтому дочка, как бы тяжело ни было, решение напрашивается одно. Аборт.

Меня передёрнуло. Неприятное слово. Давящее, гнетущее…, обречённое и… убийственное.

— Я не знаю, мама. Я не уверена, что смогу принять Такое решение, — голос понизился до шёпота, обнимаю сама себя за плечи и прячу взгляд, — это слишком тяжело.

— У тебя есть время, пусть немного, но оно есть. Никто не потащит тебя в клинику завтра или послезавтра. Ты свыкнешься, — последней резкой фразой моя мать оборвала все робкие надежды на иной исход.

Как я и предполагала, мама абсолютно уверена, что выход только один. Она даже не заикается о том, что возможно стоит сохранить беременность. Для неё моя карьера на первом месте, что не удивительно. Институт выбирала она, факультет выбирала она, даже оплату внесла за обучение. Поэтому для неё выход очевиден. Но для меня — нет. Я до сих пор в некой прострации от происходящего. Не могу осознать реальность, прочувствовать весь груз ответственности нежданно свалившейся на меня. Прикрыв веки, ловлю себя на сладко-обманчивой мысли, что весь окружающий меня хаос это всего лишь сон, какой-то затянувшийся кошмар. И стоит мне открыть глаза, как я увижу улыбающееся только для меня лицо Игоря, который, нежно приласкав мои щёки ладонями, скажет как обычно: «Люблю тебя, моя малышка».