Поводырь мёртвых

Закинув на плечо лопату, я подошёл к воротам и распахнул створки, запуская на погост телегу с покойником. Но только возница остановил лошадей у приглянувшейся ему прорехи между двумя могилами, тут же на него прикрикнул:

— Эй, ты чего это удумал?

— Так могилу выкопать… — промямлил дядька.

— Ещё чего! — возмутился я и даже погрозил пальцем. — И думать забудь!

Отец Томас самым натуральным образом выпал в осадок.

— Джон Доу! Мы договорились!

— На кладбище я вас запустил, но хозяйничать тут не позволю! Такого уговора не было!

И вновь у клирика задёргался глаз. Дольше необходимого я его терпение испытывать не стал, и без того святостью от служителя Альты повеяло как-то слишком уж пронзительно, и махнул рукой вознице.

— Давай за мной!

Мы свернули на соседний проезд и очень скоро остановились у свежего раскопа. Там я протянул руку отцу Томасу. Тот глянул в ответ недобро, но всё же вложил в ладонь серебряную марку.

— Раскопать, закопать… — многозначительно произнёс я, получил ещё одну мелкую монету и разрешил опустить тело в могилу, после начал забрасывать её землёй. И моментально выскочило сообщение, что для поддержания навыка «Культуризм» выбранный мной способ подходит не лучшим образом, а посему ко времени занятия применён понижающий поправочный коэффициент.

«Культуризм»! Ну конечно же! Мне ведь до следующего уровня час в день качаться надо!

Я пуще прежнего заработал лопатой, а клирик всё это время стоял поблизости и негромко читал молитвы. Под конец он осенил невысокий холмик особо затейливым жестом и потопал на выход.

Новый статус: хранитель кладбища

Репутация: +10

Опыт: +200

Погашена метка: разоритель могил

Столь успешная легализация в здешнем обществе откровенно порадовала, я поспешил за своими гостями, закрыл ворота и окликнул возницу:

— Уважаемый, до города не подвезёшь?

Тот стрельнул было взглядом на клирика, но сразу опомнился и заломил несусветную цену:

— Две монеты!

— Хватит с тебя и одной, — отрезал я. — Мне ещё обратно как-то возвращаться.

В сторожке я надолго не задержался, переоделся в кожаное одеяние, но плащ застёгивать не стал, как и не прикрыл лицо маской. Закинул на плечо фламберг и вышел на улицу.

Отец Томас от такой метаморфозы аж присвистнул.

— Ты кто, Джон? — поинтересовался он.

Я кинул саквояж на телегу и постучал себя по жетону на груди.

— Лекарь.

Клирик только фыркнул, но продолжать расспросы не стал, уселся на повозку и натуральным образом ушёл в себя. То ли медитировал, восполняя потраченную на меня благодать, то ли раскидывал очки характеристик после перехода на новый уровень.

Солнце только-только поднялось над горизонтом и ещё нисколько не прогревало, жарко в чёрном плаще не было. Наоборот, моё кожаное одеяние защищало от разгулявшегося на открытом пространстве ветерка, утреннего и холодного.

У опушки на противоположном краю поля, как и прежде, торчало на шесте пугало, снова в соломенной шляпе и красном выгоревшем мундире. На меня изображённые на мешковине глаза глянули с плохо скрываемым неодобрением, на клирика так и вовсе уставились с откровенной ненавистью. И дело было точно не в разыгравшемся воображении: миг спустя нелепая фигура взметнулась в воздух и ошеломительно-длинным прыжком перенеслась на дорогу, загородила нам путь.

— Ох, божечки… — только и пролепетал возница, враз позабывший о лежавшем под рукой топоре.

— Что за ерунда? — опешил отец Томас. — Проехали же нормально!

— Твоё задание? — уточнил я, спешно застёгивая плащ.

— Точно нет, — ответил клирик.

— Тогда по мою душу, — хмыкнул я, соскочил с телеги и поудобней перехватил фламберг.

Пугало бросило лыбиться и разинуло широченную пасть, за той обнаружился бездонный провал. Крика ожившего чучела я не расслышал, он оказался подобен инфразвуку, вызывающему страх у собак. Ну а тут жутью накатило уже на меня. Серьёзно так пробрало холодом, до костей.

Джон… Джон… Джон…

В пригнувшем стебли ржи вопле послышался отголосок моего собственного имени, и тело налилось непонятной слабостью, пришлось воткнуть фламберг в дорожную грязь и навалиться на его перекрестье, чтобы не упасть.

Тогда и полыхнуло светлым и чистым. Столп упавшего с неба пламени не смог выжечь тёмную сущность, но мундир и соломенная шляпа загорелись огнём вполне реальным, и давление чужой воли моментально ослабло. Я высвободил фламберг из земли, в несколько стремительных шагов сблизился с тварью и широким боковым замахом рубанул её поперёк тела. Меч разорвал вместилище духа на две части, во все стороны полетели обрывки мешковины и соломы, они вспыхнули прямо в воздухе серебристым пламенем, и ветер разметал кругом серый невесомый пепел.

Слабый ужас полей убит!

Опыт: +150

Слабый? Вот уж не хотел бы повстречаться со старшими родичами этого Страшилы!

Я обернулся и увидел, что ошеломлённый случившимся возница, так и сидит на телеге, а клирик трясёт ладонями, от которых расходится лёгкий дымок.

— Всю благодать потратил! — с досадой произнёс он.