Поводырь - 4

- А ну как я карасином деньжищи-то полью, так и палите!

- Там ребенок?! - вырвалось у меня. - Мы тут штурмовать этого мальца, что ли, собрались?

Даже в голову не пришло, что еще недавно этот мальчик, наравне со взрослыми, активно стрелял по нам из окна. Совершенно спокойно встал, и аккуратно пригнувшись перед низким дверным проемом, вошел в логово трактовых злыдней.

- Ваше превосходительство! - только и успел выкрикнуть кто-то из моих казаков, как я уже был внутри.

В маленьких сенях на земляном полу темнела здоровенная кровавая лужа. И судя по отпечаткам сапог и следа из частых капель, уходящих за порог в саму избушку, Силантий все-таки не убил предпоследнего бандита. Ранил только. И вполне было возможно, что он все еще был в состоянии стрелять. Но мне, опять-таки, это в голову не пришло. Зато я сразу догадался чем же тут занимался этот мальчишка - перетаскивал и пытался перевязать своего подельника.

Пацан сидел в углу, прямо на полу, возле хрипло дышащего, испускающего ртом кровавые пузыри, богатырской наружности мужика. Одной рукой малец прижимал какую-то светлую тряпицу к ране бандита, а в другой сжимал огромный для его комплекции револьвер Кольта. Ствол так скакал, так дрожал, что у меня и мысли не возникло, будто бы он способен хоть куда-нибудь попасть.

- Кто он тебе? - ткнув в поверженного богатыря дулом Адамса, поинтересовался я.

- Батя, - шмыгнул носом парнишка, годов тринадцати - четырнадцати на вид.

Я оглянулся, но крупных чемоданов - мне казалось миллион в ассигнациях поместится только действительно в большой - не увидел.

- Соврал? - хмыкнул я. - У тебя тут ни миллиона, ни керосина...

- Сундук в сарае, - слабенько улыбнулся мальчишка. - Вы же за ним пришли?

- Да, - кивнул я. - А ты как думал? Там слишком много, чтоб такое попустить.

- Батя тоже так говорил, - согласился малолетний разбойник. - Глянь, барин. Он будет жить?

Я шагнул ближе, присел перед телом отца этого смертельно испуганного парня, и откинув полу старенькой солдатской шинели, посмотрел на то место, куда попала пуля из фузеи беспалого казака. Пусть я и не дипломированный врач, но уж то, что ранение пришлось в легкое, причем совсем рядом с сердцем, определить смог. Без немедленной операции в хорошо оборудованной больнице у разбойника не было ни единого шанса.

- Нет, - честно признался я, как бы ни было жестоко это говорить. - Он умрет.

- Ы-ы-ы-ы, - сжав зубы, завыл пацан, утыкаясь носом в темные, давно не мытые волосы отца. - Батяяяяя!

- Вставай, пойдем, - позвал я парня, когда он немного успокоился. - Нужно всех похоронить по-человечески...

- Не дам! - рыкнул он. - Он живой! Не дам.

Я пожал плечами, и встал. Отдирать силой этого несчастного ребенка от тела умирающего отца не хотелось. Да и что бы я потом с ним стал делать? По закону-то он такой же разбойник с большой дороги, как и все остальные. Везти его в Колывань, чтоб там его в кандалы заковали? Или, того пуще - повесили?

- Как хочешь, - наконец, выговорил я, и снова взглянул на револьвер в его руках. Именно такой, что я специально заказывал для своих казаков. Других, даже похожих, я ни у кого в Сибири не видел! И этот тоже, наверняка был трофеем разбойников. Взятым с мертвого тела одного из сопровождающих караван антоновских казаков. - Пистоль отдай.

- Нет, - сквозь слезы выкрикнул парнишка. И для верности даже мотнул головой. - Нет!

- Томские казаки увидят - разбирать не станут. Повесят на первом же суку. Отдай от греха...

Пацан еще раз упрямо дернул головой, а потом вдруг поднял свое тяжелое оружие, кое-как навел куда-то в мою сторону и нажал курок. И мне показалось - я даже увидел, как в самой глубине толстенного ствола появилась искорка воспламенившегося пороха. А потом, в шлейфе показавшегося черным дыма, прямо мне в лицо, вылетела толстая, будто бы - со стакан, пуля. И белый свет для меня выключился...

#6

К свету

Это проклятая пуля снова и снова вылетала, как Черт из Адского пекла, из, с каждым разом кажущегося все толще, пистолетного ствола. Снова и снова. Раз за разом. И каждый раз я совсем чуть-чуть, на какую-то миллионную долю мига, не успевал убрать голову с ее пути. Опять и опять, отвратительно шелестящее рукотворное свинцовое чудовище, как бешенный конь копытом, пребольно лупило меня в левую часть лба, на дюйм выше внешнего края глаза. Удар... Боль... Тьма... И это, едрешкин корень, "кино" начиналось по новой.

Пока, в один прекрасный момент, до меня вдруг не дошло, что это все не по-настоящему. Что мозг, запомнивший последний момент перед тем, как нырнуть в спасительное забытье, теперь таким вот жестоким образом ищет связь с заблудившимся во Тьме сознанием.

Трансляция неприятного момента, в миллионный, наверное, раз, снова началась, и я даже уже с нетерпением поджидал знакомых примет развития "сюжета". И тут, неуловимо, как это здорово умеют делать мастера спецэффектов с телевидения, все изменилось. Пуля никуда не делась - снова, зараза, как Черт из табакерки, выпрыгнула из толстенного дула. Но вместо того, чтоб миллисекундой спустя бить меня по лбу, продолжила полет...