Повод для убийства

– Чем. Головой… Нет, мы тебя убивать не будем. Наше дело – найти убийцу. Сейчас позвоним старшему, пусть он думает, кого за тобой присылать. Кто тебя грохнет. И закопает. У тебя еще есть время подумать, – мрачно усмехнулся Альберт. – Или в расход, или в ментовку. Если в ментовку, трогать тебя не будем. Если сбежишь, найдем и убьем… Мужиков в таких случаях убивают больно и мучительно, но ты женщина, убьют быстро и не больно.

– Чик, и ты уже на небесах! – ощерился Филимон.

– А если в милицию?

– А что ты там расскажешь? – пожал плечами Альберт. – Ты же ничего не знаешь!

– Мы знаем, ты не знаешь, гы! – поскреб за ухом Филимон.

– А если на самом деле не знаю?

– А чего нам кому-то звонить? – в раздумье спросил Филимон. – Выкинем из окна, пусть полетает… Тут, правда, всего третий этаж. Насмерть не убьется…

– Позвоночник сломать хватить. Всю жизнь в каталке под себя ходить, – зловеще усмехнулся Альберт.

– Не надо в каталке! – в ужасе мотнула головой девушка.

– Тогда к ментам… Зачем Серегу убила?

– Да не хотела!

– А кто хотел?

– Да никто не хотел, так получилось!

– Как получилось?

– Ну, Верона уехала вчера… позавчера, а мне одной скучно. И денег нет, а у Сереги всегда есть, я к нему и дернула. Он денег дал, я за дозой сгоняла, мы с ним загасились на ночь… Я ему еще говорю: «Не трогай меня».

– А он тронул?

– Ну, подлез ночью, сучонок!.. А меня когда плющит, я отказать не могу!..

– Наколбасились? – осклабился Филимон.

– Если бы в первый раз…

– Если ты знала, зачем спать с ним ложилась?

– Да не с ним, он в зал ушел… Просыпаюсь, а он пыхтит…

– Может, пацан в тебя влюблен был? Картины с тебя рисовал!.. А ты его с балкона!

– Да не хотела я… Утром Серега говорит: «Хочешь, я в любви тебе признаюсь?» Ну я: «Давай!» А он на подоконник влез! Стоит как придурок, рукой машет! А другой рукой за раму держится!.. А меня после вчерашнего мутит… и душа болит!.. Ну я за пальчики-то и дернула!

– Которыми Серега за раму держался?

– Ну да.

– И все, нет больше Сереги!

– Не хотела я!.. И не делала ничего!.. Можете меня убивать! Звоните, кому вы там собирались звонить!

– А рама на балконе пластиковая?

– Э-э, а что? – встрепенулась Виола.

– А я думаю: зачем Верона приходила? Пальчики стирать!

Альберт не знал, зачем приходила Вероника. Скорее всего, заметать следы за подружкой. Но какие? Стирать граффити – вряд ли, смысла в этом нет. А вот пальчики Виолы надо бы уничтожить, если она сама не догадалась. Тем более что менты не удосужились экспертов подключить. Списали все на самоубийство, и дело с концом.

– Верона, стирать?

– Не стерла. Связанная в доме лежит. Мы ее аккуратно вынесем. А потом ментов позовем. Они пальчики снимут… Только тебя уже повязать не смогут. Но ты не бойся, тебя небольно убьют.

– А если я сама в милицию?

– Если честно, мне бы не хотелось тебя убивать. Да и не дадут тебе много. Скажешь, что удержать Серегу хотела, а зацепилась за пальцы, ну он и сорвался.

Плевать Альберт хотел на какого-то Серегу Фирсова, сам, по сути, во всем виноват, но Антрацит поставил задачу, он же потребует отчета. А просто сказать, что виновата какая-то там Виола, не прокатит. Вот если менты получат чистосердечное признание и заведут дело…

И менты такое признание получили. Виола не соскочила, явку с повинной отработала до конца.

* * *

А ничего себе девочка: нежные черты лица, изящный носик, точеные губки, а темные круги под глазами не портили внешность, как раз напротив, придавали ей таинственный драматический оттенок. Антрацит залюбовался фотографией Виолетты.

– И вы закрыли эту девочку? – возмущенно глянув на Альберта, спросил он.

– Менты закрыли. С нашей подачи, – кивнул пацан.

Староват он, конечно, для пацана, но и мужиком его не назовешь, в зоне Альберт держал себя правильно, считался блатным, хотя и барыжничал по мелочи. Вопросы всякие-разные решал и в охране постоять мог, потому как махаться не всякий может. Серьезный пацан, и выглядел неплохо, особенно в новом костюмчике. Даже помолодел лет на пять за последние всего-то пару недель. Лицо грубое, а черты правильные – как такое возможно, спросите у Альберта. И у того, кто его делал. Но насколько знал Антрацит, Альберт не помнил отца, рос с матерью, она вроде как на его первом сроке умерла. Сердце не выдержало. Альберт очень себя в этом винил, но поделать уже ничего не мог. Никто не мог.

– Сколько ей лет? – спросил Антрацит.

– Двадцать шесть, – сказал Альберт.

Антрацит усмехнулся. Альберт прочел его мысли, ну так он по этим делам спец. Ему такие люди нужны. Но и Виолетта лишней не будет. С такой подружкой жизнь заиграет новыми красками. Антрацит поможет ей уйти от уголовной ответственности, и за это она станет его рабыней. А почему бы и нет?

На столе зазвонил телефон, на экране высветилось «Кир». Кирилл Степанович звонит. Неужели для того, чтобы лично сказать «спасибо»? А ведь кто-то грозился не иметь общих дел с вором.

Прежде чем ответить, Антрацит выставил за дверь Альберта и Филимона, остался только Фока, но затем, чтобы по-быстрому обследовать кабинет. Антрацит доверял своим людям, но мало ли, вдруг кто-то скурвился и оставил «жучка»?