Повести и рассказы

Начальник отделения одного из самых грозных отделов гестапо майор Попель возвращался из командировки в Берлин, в главную квартиру. Майор Попель сделал все возможное, чтобы, как обычно, блестяще выполнить поставленную перед ним задачу. Фашистскому режиму майор Попель достался в наследство от бюрократического аппарата догитлеровской республиканской Германии. В той Германии Попель был ревностным служакой, верным членом католической партии и превосходным криминалистом. С приходом к власти Гитлера Попель после краткого раздумия вступил в национал-социалистическую партию. Новые хозяева Германии быстро поняли, что в лице этого молчаливого и суховатого полицейского чиновника они приобрели очень толкового слугу. И звезда Попеля засияла с новой силой. Его служебная карьера до сих пор была безупречна и блестяща. Сейчас он слыл одним из лучших специалистов гестапо. О его работе одобрительно отзывался сам Гиммлер. И все же сегодня, наедине с самим собой, майор Попель признавался, что ему страшно будет отвечать на те вопросы, которые поставит перед ним начальник отдела полковник фон Гейм.

Причины непонятного взрыва на аэродроме Ромитэн не стали яснее даже после долгих расследований. В представлении майора Попеля обстоятельства дела были таковы.

Один из самолетов 71-й эскадрильи бомбардировщиков дальнего действия вылетал в русский тыл, чтобы вывезти оттуда группу диверсантов, выполнявших задание главного командования. Первая половина рейса прошла благополучно: подобрав диверсантов, самолет пошел на аэродром в район Котбуса. Об этом радировал командир воздушного корабля обер-лейтенант Генрих Клемм. Но дальше началось непонятное. Самолет Клемма не пришел на аэродром под Котбусом. Уже перед рассветом он приземлился на аэродроме Ромитэн, лежавшем в другом конце Германии, очень далеко от Котбуса. При посадке произошел взрыв, от которого сдетонировал бомбовый запас готовых к вылету тяжелых бомбардировщиков, и погибло восемь боевых машин. Расследовавший это дело майор Попель убедился, что в момент взрыва в машине находился только экипаж самолета. А куда же делась вывезенная группа диверсантов?! Командир машины обер-лейтенант Генрих Клемм был убит, вероятно, еще до взрыва ударом ножа. Кто его убил? Свои? Это исключается. Экипаж был сформирован из самых надежных летчиков, проверенных на боевых делах. Кто же убил Клемма?

Самолет, очевидно, привел летчик Эрве. Но почему он сделал посадку не там, где положено? Сел впритирку около боевых, готовых к вылету машин. Что у него, головы не было, что ли? Можно подумать, будто Эрве знал, что его самолет минирован, и сознательно хотел вызвать детонацию бомбового запаса боевых машин. Но зачем это понадобилось Эрве? Это же прямая диверсия. Может быть, его подкупили? Чепуха!.. Ведь он и сам погиб при взрыве. Может быть, месть?.. Озлобление?.. Но тогда… Да уж Эрве ли привел эту сумасшедшую машину? Ведь от Эрве, по существу, ничего не осталось!

Чем больше майор Попель вдумывался, тем сильнее убеждался, что взрыв могли устроить только те, кого обер-лейтенант Клемм взял на борт своей машины в русском тылу. Ну, а куда они делись потом? Где самолет Клемма делал посадку, прежде чем приземлиться в Ромитэне?

Погода в ночь полета по всей Германии стояла ясная, и заблудиться, случайно сбившись с курса, было невозможно. И сам Клемм и его второй пилот Эрве были опытными летчиками, мастерами ночных полетов. Все наблюдатели в окружности Ромитэна говорят, что самолет шел уверенно по курсу, и так же уверенно он сделал посадку на аэродроме. Значит, летчик прекрасно ориентировался. Но почему же к аэродрому самолет подошел не с юго-востока, как ему полагалось, если он случайно миновал Котбус, а с северо-запада? Он прошел почти тем же курсом, каким через четверть часа прошли советские бомбардировщики, бомбившие автостраду. Нет ли тут какой-либо связи?

Майор Попель раздраженно поднялся, сел в постели и, взяв со столика массивный серебряный портсигар, закурил. Он уже не раз и не два продумывал все вероятные причины происшествия, имевшего своим конечным результатом исчезновение диверсионной группы, гибель самолета Клемма со всем экипажем и взрыв восьми тяжелых бомбардировщиков.

Майор был опытным работником гестапо, имевшим то, что одни называют интуицией сыщика, а другие — нюхом ищейки. Термины зависели от того, кто определял таланты майора: его сослуживцы или его жертвы. В глубине души майор чувствовал, что произошел провал. Он догадывался, что это дело навсегда останется для него уравнением со многими неизвестными, что более могучая и талантливая сила перепутала все расчеты немецкой военной разведки, уничтожила диверсионную группу и дерзко использовала немецкий военный самолет в своих собственных интересах.