Повести и рассказы

— Чего раздумывать, ребята, — прервал затянувшуюся паузу Рихтер. — Я вам предлагаю отправиться вместе к моей сестренке. У нее, конечно, найдется для наших желудков кое-что получше солдатского пайка. Вы нам порасскажете, как и что. А то мы, кроме передовой да госпиталей, четвертый год ничего не видим. У сестренки за бутылкой шнапса ночку проведем не скучно.

— А нас не попрут? — осторожно осведомился Брунер.

— Где у нее муж? — буркнул Гиберт.

— Не попрут, — заверил Рихтер. — Муж на фронте. Обер-лейтенант. Рубаха-парень. А какую сестра настойку готовит… Я ведь ей писал, что приеду. Пошли.

Настойка оказалась решающим аргументом.

— Если не попрут, то почему не пойти, — нерешительно протянул Брунер.

— Ладно, идем, — кивнул головой Гиберт. — Усадьба, говоришь, рядом с новым шоссе — это очень хорошо.

— А главное — дом в молодом сосняке стоит. Запах там… — мечтательно заговорил Рихтер. — Хорошо ночью гулять по лесу, и чтобы сосновой смолой пахло.

Глава 11 Где же русские?! Слышат ли они нас?

Ровно в половине двенадцатого ночи дядюшка Клотце выходил из-за стойки, неторопливо шел к двери и отодвигал стопор замка. Негромко клацал запор, и запоздалый посетитель не мог уже зайти в залу «Золотого быка». Зато покидающие пивную гости могли в любую минуту открыть дверь изнутри, нажав широкую бронзовую ручку. Это негромкое клацанье деликатно напоминало посетителям, что пора расплачиваться и отправляться по домам.

Исконные жители городка, покидая пивную, подходили к прилавку, чтобы на прощанье пожать руку дядюшке Клотце и пожелать ему доброй ночи. Офицеры расположенных в городке запасных частей не удостаивали Клотце рукопожатием, но каждый, выходя из пивной, прикладывал к козырьку фуражки два пальца. Большинству офицеров было невыгодно портить отношения со старым трактирщиком. Тем, кто поддерживал с ним хорошие отношения, дядюшка Клотце открывал неограниченный кредит пивом.

Из-за своей стойки хозяин пивной видел всех, кто входил под гостеприимную сень «Золотого быка».

Много посетителей повидал дядюшка Клотце с тех пор, как встал за стойку своего заведения. В старое доброе время борнбургские социал-демократы провели не один десяток собраний в просторном зале этой пивной. Здесь же за кружками с пивом, в клубах трубочного дыма разгорались ожесточенные схватки между благонамеренными, благодушными социалистами и непримиримыми, звавшими к немедленным классовым боям коммунистами.

В Борнбурге, где до самого последнего времени почти не было промышленных рабочих, социал-демократы сохранили господствующее положение в общественной жизни городка. Только среди железнодорожников коммунисты создали прочную организацию, и все попытки социал-демократов изгнать оттуда крамольников-коммунистов не увенчались успехом.

Нужно откровенно сказать, что в те годы дядюшка Клотце не отдавал особого предпочтения ни той, ни другой стороне. И социал-демократы, и коммунисты с одинаковым одобрением относились к пиву, которым дядюшка Клотце наполнял их кружки. И монеты, которыми они расплачивались за пиво, были тоже совершенно одинаковыми. Дядюшка Клотце добродушно и с уважением выслушивал доводы тех и других, не вмешивался в споры и, казалось, с вежливым безразличием относился и к социал-демократам, и к коммунистам.

И абсолютно никто, даже из близко знавших Клотце людей, не подозревал, что младший брат хозяина пивной, еще зеленым юношей ушедший искать счастья на стороне, в далеком Гамбурге, стал не только коммунистом, но одним из вожаков гамбургских докеров.

Иногда дядюшка Клотце неторопливой походкой отправлялся на почту и посылал в Гамбург довольно крупную сумму денег. Никто не связывал эти денежные переводы с газетными вестями о том, что гамбургские докеры бастуют или что хозяева доков объявили локаут, и семьи докеров голодают уже вторую неделю. Досужие кумушки утверждали, что у старого вдовца дядюшки Клотце на стороне завелась сударка. Поэтому он раз-два в год выезжает куда-то из Борнбурга, а в остальное время возмещает свое отсутствие денежными переводами.

Со дня фашистского переворота дядюшка Клотце перестал переводить деньги по почте. Вскоре он выехал на несколько дней из Борнбурга и вернулся с двумя заплаканными голенастыми девочками-подростками, своими племянницами. Через год-полтора племянницы Эльза и Марта стали помогать дядюшке Клотце, и с тех пор вся работа в пивной «Золотой бык» выполнялась членами одной семьи.

Но, видимо, дядюшка Клотце привез из Гамбурга не только своих племянниц. То ли гибель младшего брата от рук гитлеровцев, то ли еще что заставило старого хозяина пивной взглянуть на жизнь других глазами и принять важные, далеко идущие решения.