Повести и рассказы

Мы разговариваем, все время мы разговариваем, и когда пишем — тоже, все это разговор. Я разыскивал еще чего-нибудь из написанного Джо Голдом, но нигде ничего не находилось. Я ждал, когда будет издана книга, когда она появится в библиотеке, где я наконец смогу ее прочитать, потому что книг, кроме словаря, я в ту пору не покупал да и словарь купил лишь раз, одного достаточно. Я ждал, но книга Джо Голда не появлялась. И все-таки я все время помнил о ней и предвкушал тот счастливый день, когда увижу ее изданной, возьму в руки и прочитаю от корки до корки… Прошли годы, а книги Джо Голда все не было. Что с ним такое сталось? Умер, что ли? Куда девался человек? Куда девалась его книга, черт побери? И еще год прошел, потом другой, а книги все нет, и вот уже у самого у меня вышло два сборника, а скоро будет издан и третий.

Однажды, когда я находился в Нью-Йорке, ко мне пришел замечательный человек, которого звали Дон Фримэн, художник, делавший для «Нью-Йорк таймс» и для «Геральд трибюн» рисунки к репетируемым на Бродвее пьесам. Дон Фримэн, который любил Нью-Йорк и замечательно зарисовывал его улицы в ветер и людей, по ним спешащих с ветром и против ветра, пришел ко мне, открыл свой этюдник и показал рисунки, сделанные им за день. Они были превосходные, и я сказал, что мне хотелось бы издать книгу, иллюстрированную им. Спустя примерно год такая книга образовалась, и иллюстрировал ее Дон. Он писал мне тогда из Нью-Йорка в Сан-Франциско и прислал журнал, время от времени выпускаемый им самим. Журнал назывался «Ньюсстэнд», и рисунки в нем были самого Дона. Один из рисунков представлял бородатого человека с лучистыми, как будто подмигивающими глазами, и тут же стояло имя — Джо Голд. Как только я вернулся в Нью-Йорк, я позвонил Дону Фримэну и спросил, что он может сообщить мне про Джо Голда.

— Черт побери, — сказал он, — хочешь, зайдем к нему вместе, а хочешь, его самого приведу к тебе.