Повести и рассказы

— У тебя на велосипеде написано сзади «Третий прокатный», вот я и решил, что ты туда ездишь на работу. А я — дальше, на завод медицинского оборудования «Красногвардеец».

Больше они ничего не сказали друг другу и снова расстались, доехав до перекрестка у Земляного города.

С этого времени Мэн Дафа постоянно встречал на дороге бледное лицо и глубоко посаженные глаза этого ненавязчивого молодого человека. Привыкая к нему, он перестал думать о том, как избежать встреч со случайно встреченным на дороге попутчиком. Тем более что человек этот ехал рядом с его велосипедом мирно, непринужденно, совершенно естественно, лишь изредка перекидываясь несколькими незначительными фразами, что помогало незаметно скоротать проезд по многолюдному долгому пути. Так они оба постепенно узнавали друг друга. Он уже знал, что этот человек — техник, тех же лет, что и он, но техник четвертого разряда и получает на десяток юаней больше, чем он. Во время таких бесед он и сам сообщал этому человеку некоторые подробности своей жизни. Наконец он спросил:

— Как тебя зовут?

— Лань Далян, «лань» значит «синий».

— Странно! А меня зовут Мэн Дафа, и у нас обоих в середине слог «да». И еще: оба мы не женаты, и обоим нам по двадцать шесть лет.

— Не иначе нам так судьба определила завязать дружбу прямо здесь, на большой дороге.

Они рассмеялись, не придав этим словам особого значения.

Прошло еще полмесяца. Однажды Мэн Дафа возвращался домой с работы и неожиданно увидел перед собой человека, медленно и спокойно ехавшего на велосипеде. Спина этого человека с первого взгляда показалась ему знакомой, он догнал его и вгляделся. О! Вот так встреча! Лань Далян! День уже склонился к вечеру, а в домах по сторонам улицы постепенно, словно звезды на небе, один за другим вспыхивали огни. Внезапно Лань Далян предложил:

— Пойдем, перекусим чего-нибудь вон в том ресторанчике, я немного проголодался.

— Да нет, я…

— Разве ты не одинокий, не холостяк? Мне кажется, тебе нередко случается обедать после работы не у себя дома. И я тоже, возвращаясь с работы, иногда что-нибудь съедаю, не заходя домой. Если у тебя сейчас нет никаких дел, давай пойдем куда-нибудь вместе, развеемся немного, — сказал Лань Далян, и его слова звучали вполне искренне.

«Нет-нет!» — вертелось на языке Мэн Дафа, а его лицо выдавало замешательство человека, беспричинно удостоившегося милостей и потому чувствующего себя не очень удобно, однако под ложечкой у него уже завел свою песенку затаившийся там лакомка-червячок.

В конце концов Лань Даляну удалось зазвать Мэн Дафа в небольшой ресторанчик. Лань Далян отправился к прилавку, где принялся изучать меню, а Мэн Дафа, перестав делать вид, что хочет сам сделать заказ, нашел пустой столик, уселся за него и стал ожидать Лань Даляна. Тот, видимо, истратил немалую сумму — каких только яств он не расставил своей щедрой рукой на блестящей поверхности столика: красных и желтых, перченых и соленых, кислых и сладких, простых и затейливых. А еще была подогретая водка и охлажденное пиво. Слушая звон бокалов, когда лакомые кусочки курятины приятно поворачивались на языке, а злая горчица щипала в носу так, что захватывало дух, он сквозь завесу легкого дурманящего опьянения глядел на сидящего напротив новообретенного друга и чувствовал, что среди приятелей, с которыми он общался ранее, не было еще такого благородного и приятного парня, не приходилось видеть таких глубоко запавших глаз, совершенно черных и в то же самое время светящихся, ласковых и близких, необыкновенно глубоких. Сердце его радовалось оттого, что у него есть теперь небывалый друг, с такой безудержной щедростью тратящий на него собственные деньги. «Мы с ним стали друзьями на всю жизнь!» — думал он про себя и хватал Лань Даляна за руку, словно боялся, что его собеседник может вдруг вскочить и убежать. Голова его уже наполнилась винными парами, а язык лепетал нечто невразумительное:

— Пусть бы теперь наши дни продлились подольше. Ты бы увидел, годится ли в друзья Мэн Дафа, и ты бы получил какую-нибудь пользу от брата Мэна. Ты рассуди сам…

Лань Далян смеялся так же ласково, как и раньше. Они ели, пили и болтали. А потом Лань Далян спросил его:

— Дафа, а ты испытываешь удовольствие, когда едешь с работы и на работу на этом старом венгерском велосипеде?

— Испытываю. Хотя с новым велосипедом он, конечно, не сравнится, но нажимать на педали совсем не тяжело. Ты не смотри, что он старый, я починю его, и он станет совсем другой. Я… мне… мне пока что лень было его чинить.

— Ведь ты ездишь на этом велосипеде уже немало лет?! — слова Лань Даляна можно было истолковать при желании и как вопрос и как утверждение.

— Не так долго. Скажу тебе правду: я его купил только в прошлом году, по индивидуальному ордеру. Мне сказали, что это бесхозный велосипед, и еще кто-то сказал, что он со склада конфискованного имущества. И всего за сорок монет. — Мэн Дафа разгрызал сочную рыбью голову, губы его кривились в довольной улыбке. — Как по-твоему, дешево?

Лань Далян внимательно посмотрел на него и спросил: