Повести и рассказы

Библиотека Лу Аня захватила меня. Я листал страницы неизвестных мне книг и в глубине души завидовал Лу Ся: тому, что у нее такая очаровательная комната, и тому, что у нее такой изумительный брат. Чжу Ли все это время невдалеке от меня беспрерывно тараторила, рассказывала Лу Ся о любимчиках классного руководителя, о том, как обожает и балует ее тетя. Слышал я, как она с большим жаром описывала фасон какой-то юбки — мечты ее жизни. Лу Ся, кажется, все время молчала, а вскоре и Чжу Ли исчерпала темы для болтовни и заторопилась домой, приглашая меня в сопровождающие. А мне, говоря откровенно, ох как хотелось побыть здесь еще хоть немного, но устоять перед настойчивостью Чжу Ли я не сумел, пришлось идти.

Выйдя из комнаты, мы попали в большой проходной зал, не привлекший прежде моего внимания. Зал был просторный. Одна его стена тремя большими застекленными окнами выходила на улицу. Склонившееся к западу закатное солнце просвечивало зал, и поэтому в нем было светло, только немного душновато. Чжу Ли прошептала мне на ухо: «На противоположной стороне зала — комната больной мамы Лу Ся».

Сквозь лучи, проникавшие через окна, постепенно проступила приоткрытая дверь в конце зала. Окна в той комнате, наверное, были задернуты шторами, потому что внутри нее были лишь какие-то размытые, темные силуэты. Из-за того, что я стал думать о лежавшей там тяжелобольной матери Лу Ся, эти черные силуэты настроили меня на мрачный лад. Да еще этот бьющий в нос острый запах спирта! Из глубины едва различимых очертаний предметов послышался слабый голос:

— Лу Ся, это сосед Чжу Ли, маленький Вэй из семьи Ду?

— Да, да, — откликнулась Лу Ся и, обернувшись ко мне, тихо сказала: — Моя мама…

Различить что-либо в дальней комнате я не мог, не видел я и больную, но все равно поклонился в сторону нечетких теней.

— Здравствуйте, тетя, — произнес я.

— Здравствуйте, — повторила за мной Чжу Ли.

— А-а… Чжу Ли, это ты… дети, вы вдвоем пришли, это… хорошо… Ду Вэй, дай-ка на тебя поглядеть… кхе-кхе… пройди немного вперед, что-то застит свет… лица твоего не видно… вот теперь хорошо, постой немного… я погляжу… ко мне не подходи… Хвораю я, близко подходить ко мне нельзя… Вон какой молодец вырос, совсем большой. Первый раз тебя видела, когда ты только-только ходить начал… тогда я частенько навещала тетю Чжу Ли, и твою маму знаю. Как ее здоровье? Подумать только, сколько лет я болею! И за это время никого не навещала… кхе-кхе… Маленький Ду Вэй вон как уж вытянулся, совсем взрослым стал и такой красивый…

Похвальные слова в мой адрес смутили меня, но в то же время по непонятной причине приятно отозвались во мне, особенно потому, что их слышала Ду Ся. Дочь перебила ее:

— Мама, они торопятся домой. Тетя велела Чжу Ли не задерживаться допоздна.

— Ладно, ладно… приходите еще, дети. Жалко, болею я, не приветила вас… встать не могу… кхе-кхе… Лу Ся любит, когда к ней приходит кто-нибудь, потом она мне рассказывает о вас. Ну ладно, Ду Вэй, маме привет передай… кхе-кхе-кхе… — Она зашлась в сильном кашле, который долго ее не отпускал. Мы уже вышли со двора, а надрывный кашель все еще доносился до нас.

По дороге домой Чжу Ли поведала мне тайны, касающиеся Лу Ся, которые коротко сводились к следующему. Десять лет назад у мамы Лу Ся открылась чахотка. Она давно уже кашляет кровью, лежит, с кровати не поднимается. Поражены оба легких, со дня на день может умереть. А отец у Лу Ся человек бессердечный. Работает в городе Аньшане. Ссылаясь на занятость, подолгу не приезжает домой. Ходят слухи, что там в Аньшане у него завелась зазноба. Теперь они ждут не дождутся, когда умрет больная. И вот смертный час мамы станет часом счастливого бракосочетания папы. Лу Ся с братом любят мать, много лет ухаживают за ней, кормят и поят ее. И себя они обслуживают сами давно, с тех пор, как начали учиться в школе. Еще Чжу Ли рассказала, что и брат и сестра успевают в школе хорошо, что Лу Ся девочка самолюбивая и тяжелое бремя домашних хлопот не сказывается на ее успехах в учебе. По результатам годовых переходных экзаменов она неизменно занимает одно из первых трех мест.

Все, что я увидел и услышал за этот день, возвысило Лу Ся в моих глазах, в моей душе она заняла еще более прочное место, поколебать которое уже ничто не могло. С этого времени я не раз на дню возвращался мыслями к ней.

6

Осенью Лу Ся приходила к нам два-три раза. До чего же пленительной выдалась та осень, в какие только игры мы не играли, какими только делами мы не занимались — но все это без нее не имело для меня смысла. Пришла зима. Снега намело целые сугробы, а дважды случался большой буран, снега каждый раз наваливало по два чи, и поутру открыть балконную дверь из-за снега никто из наших домочадцев не мог.