Караульщик переложил винтовку с одной руки на другую и лениво, но важно ответил:
— Распоряженье мне такое, чтоб прибыть с тобою в деревню Никольщину… На соединенье с главными частями…
Никша весело ухмыльнулся:
— Ну, ета хорошо… Оччень хорошо!.. На родину, значит.
— А хорошо ли эта, али худо, — веско молвил караульщик, — про то мне, обормот, не ведаемо…
С прохладцей, вразвалку, не торопясь, в прохладную пору пришли Никша с караульщиком в Никольщину. И до первых домов не дошли — вдруг: — Стой! Руки вверх! Подымай руки, бросай винтовку!
Караульщик воззрился, увидал десяток вооруженных ребят, бросил винтовку и вытянул руки к небу. Никша потянул было тоже руки вверх, да разглядел вооруженных, узнал соседских пьяновских ребят.
— Вот я вам, ребята, рестанта пленного привел! — захвастался он и толканул вперед своего караульщика. Ребята окружили их, подобрали винтовку и сразу вцепились в Никшина караульщика:
— Из какого отряда?
— Да я рази по своей воле? — завилял солдат.
— Ты не волынь! — прикрикнули на него. — Ты докладывай, о чем тебя спрашивают: какого отряду и сколько вас там этаких?
— Есаула Агафонова мы… — вздохнул солдат. — Рота нас да еще полроты у подпоручика Власова…
— Так… Ну, а ты, Никша, как в етом деле заплутался? То-есть, каким манером у тебя вышло, што под конвоем представился? А?
Никша вскинул гордо голову и наморщил лоб:
— Под конвоем я — это, конешно, правильно… Только вышло вот оно как: представил я вам полоненного супротивника…
Солдат укоризненно покачал головой и перебил Никшу:
— Эх, и ботало же… — обратился он к ребятам. — Звонарь у вас, товарищи партизаны, мужичёнко этот. Вы лучше допросите его, как он командиру нашему, есаулу Агафонову, про местонахожденье красных указал… Вот!
Ребята обступили теснее Никшу и напали на него:
— Правда это? Каким манером ты против обчества пошел? Ну?
Никша сорвал картуз с лохматой головы и бросил его о-земь.
— Ребята! — заныл он. — Затменье у меня получилось… Обошли меня гады эти… Я спьяну-то их не разглядел, да и брякнул…
— Что брякнул-то?
— Да вот, что, мол, краснье в Плишкинском бору находятся…
— В Плишкинском?..
— В ем самом.
— Чего ты мелешь?!
— Чего боташь-то?! Каки-таки красные в Плишкинском бору?..
— Да я видал… — растерянно оправдывался Никша. — Сустретились они мне, я спрашиваю: «Красные?» — они мне: «Красные»…
— А больше ничего?..
— Больше ничего… Покурить дали. Потом, как я был уставши от угощенья, пошел я под кустик и соснул. И разбудили меня вот эти, его связчики, — ткнул он черным пальцем в солдата, караульщика своего. — Я со сна-то и объяви им про красных… Ах, сплошал я, ребята! Вот уж как сплошал, никакого ума приложить не могу…
— Ум ты давно пропил! — сказали ребята. Потом переглянулись недоуменно и засоображали:
— Кого же там, ребята, в Плишкин-то бор занесло?.. Бадайские — так им еще не время… Видно, с пьяну это ему помстилось… С самогону…
— Нет, ребята, ей-богу, я там парней каких-то оружейных видал!.. Не помстилось это мне!
Солдат поглядел на ребят и снова подал голос:
— Хушь он обормот, а это он правильно: диствительно партизан он в той местности обнаружил. Потому, как есаул по его донесению всюю роту туда двинул…
— Вот кака штука!? — встрепенулись ребята.
— Ладно! Айдате!..
И пошли и повели с собою Никшу, который уныло подобрал свою фуражку, и его конвоира.
Есаул Агафонов — человек, почитай, с детства военный. Есаул Агафонов — человек решительный. Получив донесение, что партизаны проявились с той стороны, где им не полагалось быть, и сообразив, что против его отряда что-то замышляется неожиданное и коварное, он привел свою роту в боевую готовность и повел ее навстречу опасности.
Он строго-настрого приказал соблюдать тишину и осторожность, чтоб не вспугнуть неприятеля и застигнуть его врасплох.
— Они думают нас застукать невзначай, а мы на них насядем, как снег на голову! — злорадствовал он.
Отряд растянулся и пошел тихо и настороженно туда, где Никша встретил красных. В другую же сторону, туда, где должен был находиться Власов со своими людьми, есаул отправил заставу, наказав при встрече с Власовым передать ему приказание окружить неприятеля.
— Будем мы его бить и в лоб и в задницу!.. — решил Агафонов.
Когда передовые нащупали у Плишкиного бора неприятеля, Агафонов выставил пулемет и, выждав удобную минуту, начал обстрел. Неприятель ответил тем же.
Пошла катавасия. Началась пулевая музыка. Задрожали кустарники; затрещали, сшибаемые пулями, ветки, посыпались хвоя, листья. Дымом вонючим, пороховым понесло.
Подпоручик Власов шарил в лесу. Агафонов получил сведения, что где-то поблизости собираются в отряд пьяновские, из полусожженного села Пьянова, крестьяне. Подпоручику надлежало разыскать этот отряд и, если он не особенно велик, разбить его. А в случае, если он окажется сильнее Власовского отряда, обложить его и гнать к есаулу вестовых за подмогой.