Повесть о страннике российском

Роберт Штильмарк ПОВЕСТЬ О СТРАННИКЕ РОССИЙСКОМ

О Нижний! Мининым прославленный стократ,
Не всякий ли тебе уступит в этом град?

Рад будет уступить и сердцем и устами,
Зря на Кулибина своими очесами.

Вот Нижний каковых на свет людей рождает,
Баранщикова-свет еще ли свет не знает?
Эхо: знает!

Стихотворение "Нижний Новгород"

нижегородского поэта XVII века Орлова.

От автора

Первым русским путешественником в Южную Америку, или, во всяком случае, одним из первых, был нижегородец Василий Баранщиков. Все виденное он изложил в книге «Нещастные приключения Василия Баранщикова, мещанина Нижнего Новгорода, в трех частях света — в Америке, Азии и Европе с 1780 по 1787 гг.»

Сведения, сообщаемые им, были новостью для русского читателя. За четыре года книга его выдержала три издания.

Журнал «География в школе», 1947, № 6.

Судьба нижегородца Василия Баранщикова была поистине необыкновенной! Второй гильдии купец, вольный человек в своем отечестве, он стал в 1780 году жертвой европейских работорговцев. На протяжении семи лет ему пришлось испытать участь солдата датских колониальных войск, невольника на испанских плантациях в Вест-Индии, пленника турецких пиратов в Палестине, портового грузчика в Стамбуле, матроса на греческом судне, янычара султанской дворцовой стражи, узника долговой тюрьмы в екатерининской России и, наконец, прослыть российским литератором.

Калейдоскоп приключений, бегло и протокольно изложенных в маленькой книжке Баранщикова, казался столь не правдоподобным, что некоторые русские литературоведы подвергали сомнению не только подлинность событий, послуживших канвой книжки, но и реальность существования самого купца Баранщикова. Так, известный библиограф П. Н. Петровв шестом томе «Критико-биографического словаря» под редакцией Венгерова высказывает мнение, что Баранщиков Василий — лицо вымышленное, а его книжка — не что иное, как роман, написанный петербургским литератором и путешественником Федором Каржавиным. Эту точку зрения Н. П. Петрова считали убедительной и сам Венгеров и некоторые другие литературоведы.[1] Действительно, никаких документальных данных о Василие Баранщикове в распоряжении исследователей не имелось, а отдельные эпизоды его книжки просто повторяют традиционные мотивы старинных авантюрных романов, в частности сочинений романиста Федора Эмина, популярных в XVIII веке. Давно предполагалось, что «Нещастные приключения» написаны не самим купцом-странником, а кем-то из тогдашних сочинителей (см. «Энциклопедический словарь» А. Плюшара, 1838). Главное же, что даже подлинность личности героя внушала исследователям серьезные сомнения.

Однако среди старинных документов, скопированных в «Действиях Нижегородской губернской учетной архивной комиссии» (Нижний Новгород, 1900, том IV, стр. 108–110) нашлись два бесспорных доказательства не только подлинности самого Баранщикова, но и достоверности главных событий его повествования.

Первый документ — сообщение киевского наместнического правления нижегородскому губернскому правлению о переходе российской границы в районе Васильковского форпоста близ Киева нижегородским купцом Василием Баранщиковым, «вышедшим из плену».

Второй документ — подлинный полицейский протокол «допроса, снятого с нижегородского купца Василия Яковлевича Баранщикова, явившегося добровольно из-за границы».

Эти бумаги служат документальным подтверждением истории купца Баранщикова, изложенной в его «Нещастных приключениях». Документы свидетельствуют, что Баранщиков сдал на пограничном кордоне два иностранных паспорта (испанский с острова Пуэрто-Рико и венецианский), продемонстрировал беглое знание испанского, турецкого и итальянского языков и позволил скопировать для опубликования в своей книге одиннадцать клейм на собственном теле. При помощи этих клейм иностранные рабовладельцы, а также некоторые духовные лица зримо засвидетельствовали свое «священное право собственности» на его тело и душу.