Повесть о школяре Иве

Ив сердился: надо же было произойти этому глупому случаю с дикой кошкой, помешавшему ему участвовать с вилланами в добыче продовольстсия, а главное — в стычках с отрядами рыцарей! О двух таких стычках рассказал Проспер. В одной отличилась Сюзанна, удачно пославшая стрелу в бок какому-то толстяку. Он был без кольчуги и упал на руки оруженосца. Тот выронил из рук горящий факел, тотчас же потухший. Дело было ночью в лесу, и трое других рыцарей предпочли убраться подобру–поздорову. В другой раз вилланы незаметно окружили деревушку, где орудовал десяток рыцарей, отнимая скот. Вилланы напали дружно с гиканьем и свистом и пустили стрелы в рыцарских коней. Те как бешеные унесли своих хозяев, а жители деревни ушли в лес, угнав с собой брошенный рыцарями скот. Рассказы Проспера бередили душу Ива. Ему не терпелось скорей выздороветь и снова выходить из лесу навстречу рыцарским отрядам.

По ночам всё думалось об этом, не спалось. Как-то на рассвете послышались звуки топора — кто-то неподалеку рубил лес. Кто мог забраться в такую глухомань за дровами? Вилланы рубили днем ветки для костров. А этот, слышно, бьет по стволу. Утром вилланы сказали Иву, что это Жак–дровосек. Имя это они произносили с каким-то особым благоговением, словно Жак был не простым дровосеком. И произносили так, будто Ив, конечно, знает, про кого они говорят. Подумав об этом, Ив вспомнил, что в детстве слышал в Крюзье от стариков о каком-то Жаке-дровосеке, но рассказы эти были как сказки со страшными лесными драконами, со злыми колдунами и добрыми волшебницами. Помнилось, что Жак–дровосек побеждал огнедышащих драконов и колдунов и дружил с добрыми волшебницами. И вдруг теперь тоже говорят об этом дровосеке и тоже как-то таинственно, а он вовсе не сказочный и где-то совсем близко просто рубит деревья.

Когда Ив вышел из своего шалаша, чтобы пойти повидаться с отцом Гугоном, он увидел, что из шалашей и землянок выбегают дети, за ними выходят старики, весь лагерь взбудоражен, все о чем-то оживленно переговариваются и быстро идут в одну сторону по тропинке к поляне. По выражению лиц Ив понял, что ничего плохого или опасного не случилось, наоборот — все говорили спокойно и многие улыбались, дети бежали вприпрыжку и что-то весело выкрикивали. Ив увидел Сюзанну, быстро шедшую с другими. Он окликнул ее.

— Иди скорей! Жак–дровосек пришел! — позвала Сюзанна.

Ив пошел на поляну. С ним рядом ковылял, опираясь на толстую палку, сгорбленный старостью виллан с белой бородой, с лицом, изуродованным морщинами, и выцветшими глазами. Он говорил Иву, шамкая беззубым ртом:

— Сколько он живет на свете, этот дровосек, никто не знает… Вот посмотри на меня, стар я. А про Жака–дровосека мне в детстве мой прадед, прадед рассказывал… Вот и посчитай-ка, сколько ему примерно лет должно быгь. А спроси его самого, он только улыбнется, и всё. Спроси, откуда он родом, отвечает: «Забыл, давно было». Как понять? А? Кто говорит — он колдун, а вот слепая из Крюзье сказывала, что, по всему, он святой. Как понять? А?..

Дойдя до поляны, Ив остановился. Всегда унылая и Тихая, она казалась сегодня праздничной, была полна народу, шумела говором. Ребятишки шныряли в толпе с венками на головах, с ветками в руках, слышались их выкрики и звонкий смех. Утро было солнечное В пестроте толпы, собравшейся на другом краю поляны, Ив разглядел Проспера и Сюзанну. Она обернулась и громко, перекрывая говор, крикнула:

— Дети, скорей сюда! Девушка Жак вас зовет! Скорей сюда!

Все обступили дровосека.

Ребятишки бросились во всю прыть в ту сторону Ив тоже перешел поляну.

На широком пне, торчавшем из травы, сидел высокий худой старик в холщовой рубахе, опоясанной лыком, с открытым воротом. Длинные, ниже плеч, волосы, повязанные вокруг головы веткой полыни, борода и густые брови были совсем белые, отчего загорелое лицо с горбатым носом казалось черным. Темные глаза светились молодым блеском. Высоко засученные рукава открывали крепкие, мускулистые руки. Голени босых ног были обернуты до колен воловьей кожей, переплетенной лыком. Не по летам кряжистый старик не горбился, держал голову высоко, говорил с хрипотцой, громко и внятно. Когда смеялся, поблескивали белые зубы. Ничто не говорило о такой уж глубокой старости этого человека. На траве лежал мешок с ремнем, стояла ивовая корзина, закрытая холстом. К пню был прислонен тяжелый топор с широким топорищем. Глядя на этот топор, Ив подумал: «Ну и сила у этого старикана!»

Ребятишки обступили дровосека. Он поманил совсем маленькую девочку. Она не испугалась и охотно пошла к нему на руки. Старик посадил ее к себе на колено. Девочка сразу почувствовала себя как дома и даже отважилась взять листочек дерева, запутавшийся в бороде дровосека. Тут же около хозяина расхаживал, доброжелательно виляя хвостом, большой лохматый черный пес с головой, похожей на волчью. Когда девочка очутилась на колене хозяина, пес подошел и ласково лизнул ее босую ножку. Девочка прижалась к старику.

— Нуарб! — строго сказал он.

Пес тотчас отошел и улегся, не обращая внимания на смех.