Повесть о Роскошной и Манящей Равнине

На следующее утро Вальтер встал в свое время, унылый и отяготившийся сердцем, не ожидая ничего другого, кроме того, что происходило с ним четыре последних дня. Но вышло иначе: спустившись в чертог, он обнаружил там Даму, в одиночестве восседавшую на престоле в платье из белого полотна. Услышав шаги его, она повернула голову, посмотрела на него и, поприветствовав, сказала:

– Подойди сюда, гость.

Молодой человек подошел и стал перед нею, а она сказала:

– Ты пришел сюда и не услышал приветствия, не видел почестей, но сердце не велело тебе бежать отсюда. И, сказать правду, это хорошо для тебя, ибо бежать из нашей страны невозможно, нельзя и оставить ее без нашего разрешения. Но я могу поблагодарить тебя за то, что ты остался здесь, подчинившись нашему приказу, глотая обиды в течение трех дней и не жалуясь. Не могу я назвать и трусом тебя, столь ладно сложенного, крепкого телом, отважного с виду и ясноглазого. И теперь я спрашиваю: готов ли ты сослужить мне службу, заплатив ею за свою гостьбу?

Вальтер отвечал поначалу с некоторой неуверенностью, ибо его удивила происшедшая в ней перемена. Теперь она разговаривала с ним дружелюбно, как и надлежит знатной леди обращаться к молодцу, готовому со всей честью служить ей. Рек он:

– Госпожа, со смирением и от всей души благодарю тебя за такое предложение, поелику последние несколько дней досаждала мне пустота дневных часов и не мог я придумать ничего лучшего, чем послужить с честью столь славной Госпоже.

Чуточку нахмурившись, она отвечала:

– Не зови меня впредь Госпожой, ибо так называет меня некая рабыня. Но ты не из трэлов. Называй меня Владычицей, и мне будет приятно, если ты послужишь мне оруженосцем, ибо в таком качестве ты будешь участвовать в охоте. Посему ступай, возьми лук и стрелы, препояшься мечом, потому что в крае сем встречаются звери более опасные, чем олень или косуля. Я тоже пойду собираться, и отправимся отсюда без долгого промедления, чтобы тем самым сделать краше летний день.

Вальтер поклонился ей, и, встав с трона, она направилась в собственные покои. Снарядившись, молодой человек вышел из дома и стал между колоннами, ожидая Владычицу. Менее чем через час она вышла из зала, и сердце Вальтера забилось, ибо по пятам за своей хозяйкой следовала Дева; едва удержал молодой человек свой очи от излишнего внимания к собственной милой подруге. Она осталась одетой, как прежде, и ни в чем не переменилась, только любовь встревожила ее черты, когда Дева увидела Вальтера, и ей пришлось потрудиться, чтобы овладеть собою. Впрочем, Владычица не обратила внимания на ее смущение – или же не обнаружила этого, пока лицо Девы не приняло обычного выражения.

Однако Вальтер посчитал странным, что прежде выказывавшая такое презрение к рабскому положению Девы и грозившая ей расправой, Владычица сделалась вдруг милостивой и доброй – как хорошая хозяйка к усердной прислужнице. Когда Вальтер преклонил колено перед хозяйкой этого дома, она повернулась к Деве и молвила:

– Погляди, о Служанка моя, на прекрасного нового Сквайра, которого я раздобыла! Разве не проявит он доблести в зеленом лесу? Погляди, как он сложен. Разве не трогает внешность его твое сердце, если только на мгновение задуматься обо всех горестях, ужасах и бедах Мира за Пределами Леса, из которого он бежал, чтобы с миром обитать в этом крохотном краю, окруженным любовью Владычицы и ее Служанки? И ты, о мой Сквайр, погляди на эту стройную и прекрасную Деву; неужели она неприятна тебе… должно быть, ты и не надеялся увидеть в нашем уединении столь прекрасную вещь?

Открытой и любезной казалась улыбка на сверкающем радостью лице ее… как бы не замечала она ни тревоги на лице Вальтера, ни того, как пытался он не глядеть на Деву. Та, напротив, полностью владела собой; самым коварным образом сохраняя спокойствие, она оставалась на месте со смиренной и счастливой улыбкой – опустив глаза и раскрасневшись, – словно бы от стеснения перед незнакомым пригожим молодцем.

Но Дама ласково поглядев на нее и сказала:

– Подойди поближе, дитя, и не бойся этого чистосердечного и свободного юноши, который, похоже, чуточку опасается тебя, но уж меня-то боится наверняка, но так, как это принято среди мужчин.

Тут она взяла Деву за руку, привлекла ее к себе, прижала к персям, расцеловала в щеки и губы, а потом, расшнуровав на груди девушки платье, обнажила ее плечо и задрала повыше юбку.

После же, повернувшись к Вальтеру, сказала:

– Внемли же, Сквайр! Разве не очаровательная вещица выросла среди грубых дубовых ветвей? О! Ты заметил это железное кольцо? Ничего особенного… это просто знак, что она принадлежит мне и я не умею обходиться без нее.

Потом она взяла Деву за плечи, и тряхнула ее как бы развлечения ради.

– Ступай же теперь и приведи сюда моих добрых серых борзых; ибо ныне надлежит нам привезти домой оленины… ведь не может столь крепкий воин питаться одними медовыми булочками.