Повесть о настоящем Шарике

– Мир жесток, детка, каждый способен бросить другого. Причём, легко. И нет никакой гарантии: ты можешь исчезнуть, пока я разливаю коньяк. Я тоже могу испариться в эпиграфах утра, нет никакой защиты. Разве что губы, – послал он Мухе воздушный чмок, – застывшие в поцелуе, без которых твой инопланетный друг навеки останется нищим.

– Может, о любви поговорим? – прониклась Муха.

– Может, лучше займёмся? – вышиб Шарику коньяк остатки мозгов.

* * *

– Человек в принципе офигенен, – рассуждал, лёжа на крыльце, Том в моих ногах. Лето выгнало нас из душного дома на улицу, где только сверчки могли составить двум романтикам компанию, сверчки да звёзды. Иногда казалось, что звёзды и были сверчками, мерцающими своим свистом в темноте Вселенной.

– Этого не отнять, – согласился с ним я, выпуская в воздух кольца дыма. В идеале хотелось сделать пять олимпийских колец, но больше четырёх никак не выходило.

– В свободном падении он брошен из космоса без парашюта, обустраивать Землю, он падает, – продемонстрировал кот как это выглядит, подняв и бросив лапу себе на грудь.

– Это естественно, – снова я был с ним солидарен, потому что лень было спорить.

– А если он падает в ваших глазах, то он падаль?

– Не всегда, – не смог я с этим согласиться, как бы ни было лениво оспаривать. – И корень не во вредных привычках, – помахал я сигаретой, – и не в дурном воспитании. Всё дело в законах всемирного тяготения.

– Понятное дело, всё дело в женщине! – махал хвостом кот.

– Конечно, каждая жаждет, чтобы он приземлился к её ногам, возможно, так и случится, но прежде ей необходимо подумать, готова ли она падать вместе с ним дальше?

Лёжа на тёплых досках, мы продолжали рассматривать татуировки на теле космоса, бесполезно пытаясь собрать их в созвездия. Но спорные имена сбивали значением с толка. Пропасть лежала между услышанным и увиденным.

– Мне кажется, я нашёл созвездие Орла, – ткнул пальцем в небо. Видишь, там три звёзды – это правое крыло, а вот ещё три – это левое.

– Мышь какая-то, а не орёл, – чувствовался в голосе Тома зов природы.

– Созвездие мыша? Нет, такого, кажется, нет.

– Значит, надо придумать.

– Не, не надо, потом тебе захочется поймать его.

– Как же они непохожи, что за художник их рисовал? Или он оставил пространство нам для развития?

– Ага, нам – лицам с ограниченной фантазией, намекая, что каждый из нас по-своему звёздный.

Одетые в ночь, бросив звёзды, мы переключились на Луну, медленно каждый жевал своё.

– Кот, ты хотел бы жить на Луне?

– Нет, она подозрительно круглая, и с едой там похоже, не очень, с пониманием, с лаской и главное – с кошками.

– А я иногда хочу, по тем же причинам, что ты только что перечислил.

– Люди ей-богу странные, добежав от пустоты к изобилию, им непременно нужно вернуться обратно. Будто там, в пустоте, вы забыли что-то личное важное.

– Нет, не забыли. То что мы не забыли называется прошлым или бывшими.

– Может в дом? – встал на лапы кот.

– А там что?

– Перекинемся в покер, – предложил мне ненавязчиво он.

Через две минуты Том уже сортировал колоду, я сидел рядом за столом, у меня в бокале закатом заливался коньяк, у него – валерьянка.

– Откроемся?

– Две пары могли состояться, если б не эта дама, – положил он лицом на стол свои карты.

– Кот, много ли у тебя было дам?

– Я помню всегда только последнюю, она очень хотела котёнка, но прописывать её в этой квартире, где и так народу полно, было стеснительно, в общем, мы разбежались через пятнадцать минут после знакомства.

– Слишком молниеносно.

Я тоже собирался открыться, но кот меня опередил:

– Думаю, ясно, кто выиграл, – сбросил он карты, – я твою историю знаю, похожая и результат один, с разницей что у тебя на это ушло пятнадцать собственных лет.

* * *

– Шарик, я толстая? – откусила пирожное Муха.

– Лишний вес – это мужчины, которые тебя недолюбили, – смотрел в окно Шарик.

– Не могу же я во всём обвинять тебя.

– Можешь.

– Ведь у меня были и другие.

«Чёрт, – подумал про себя Шарик. – Сейчас она начнёт перечислять всех, от первого до последнего, а это надолго». Слушать о других мужиках ему не хотелось. Тем более, что он мог знать их лично.

– Сходи на вечеринку, развейся, что ли.

– А как найти своего мужчину на вечеринке?

– Просто. Просто сделать вид, что тебе скучно.

– А если никто не подойдёт?

– Значит, твоего там нет.

– Сиди и жди, так вся жизнь пройдёт.

– Ты куда-то торопишься?

– Нет, но всё время опаздываю. Опаздываю жить.

– И где бы ты хотела жить? – безразлично зевнул Шарик.

– Замужем. Что-то не так, не складываются отношения, гибкость, что ли, уже не та, – доела пирожное Муха, прогнулась и посмотрела на Шарика, ожидая обратного комплимента. Но тот промолчал, он смотрел в окно или делал вид, что туда смотрит.

«Когда вид из окна не очень, приходится его делать самому», – усмехнулся про себя пёс.

– Не склонить её, не уподобить, на работе, где меня угнетает всё, начиная с сотрудников до начальства, – продолжала Муха. – А вчера вдруг разболелась спина, я терпела её долгих двенадцать лет.

– Я всегда говорил, почему ты себя не щадишь, зачем так много работать?